Проза

[STACY]

Re: "Рубежи"...

(продолжение)​

- Я летел, опустил глаза на Землю… Подо мной был синий-синий океан, глубокий и огромный… А по кромке воды (я это так четко видел!) шла Она… На ней было длинное, зеленое, шелковое платье, сарафан, с открытой спиной… Волосы перебирал Ветер…ты! Это же был Ты!!! Ты же видел Её! Видел? Ты же Ветер!!!
Но Ветер не сказал в ответ ни слова… Лишь закачал деревья, которые росли во дворе дома. И этот шелест был мягким и трепетным, не таким как днем – другим.
А что дальше? – донёсся голос Ветра, откуда-то снизу, со двора… С лавочки, что стояла рядом с деревьями…
Парень разулыбался и улыбка удивительно смягчила черты его лица… На щеке показалась ямочка, маленькая и трогательная…
- Я спустился к ней, рядом…. Совсем рядом… Она не видела меня, а я словно маленький мальчик подглядывал за ней, подглядывал и радовался. Она шла босиком по горячему песку, шла медленно и смотрела на океан… Маленькие босоножки тихо спали в её руке. Красивые, зеленые глаза и мохнатые, черные ресницы… Волны ласково струились у её ног. Мелкие ракушки прилипали к её ступням…
- Ты заговорил с ней, конечно?! – нисколько не сомневаясь спросил Ветер.
- Конечно….нет…! Я испугался её, её красоту, её чистоту испугался! – Мужчина достал руки из карманов и сцепил их замком.
- А потом…я очнулся… Вышел из этого своего какого-то там состояния – он многозначно покрутил пальцем у виска, – но если этот факт обрадовал всех, то только не меня.
Молодой человек, осторожно сел на край крыши и свесил ноги.
- Мне так хотелось остаться там, на берегу, океана, с ней… я начал выздоравливать и часто лёжа в темной комнате, и глядя в потолок, я перебирал те драгоценные секунды… Я закрывал глаза и концентрировался на них, чтобы вернуться и увидеть, почувствовать… Но все было напрасно, я не смог…
Парень тихо смотрел в ночь и слушал шум ночного города… Не шум – шепот… Ветер сидел рядом и шелестел…
- А потом… - мужчина улыбнулся, - потом я как-то закрыл глаза (это была ночь) и увидел её. Она была одета в черное пальто… Из вельвета, на крупных пуговицах, серых блестящих круглых пуговицах… У неё были заплетены две косички... (парень прикрыл глаза и улыбнулся). Пальто было распахнуто. Серые брючки и черный свитерок… Она смеялась и бежала по мосту. Бежала ко мне. Точно, ко мне навстречу. Это было такое ощущение внутри, что на меня целый океан надвигается. Смеется и надвигается. Океан…. Счастья… Да, океан Счастья. Обрушивается. А я радуюсь. Как мальчишка. Я чувствовал, что Она в Осени. Она бежала по осеннему мосту, маленькому мостику, а кругом был лес. Пестрый, теплый, разноцветный… И я! Я тоже был там, на этом мосту, видел этот лес, слышал её смех, дышал Осенью… - Парень прерывисто вздохнул, словно хотел вспомнить этот запах. Но запах был другой. Зимний… Без неё..
- А потом я проснулся… Вновь этот чертов рубеж дня и ночи вырвал меня из того осеннего дня, в котором…. И вернул в мою Жизнь. В мою счастливую, размеренную Жизнь. Я вновь пытался вернуться туда, на тот мост. Тщетно. Я пытался найти её, в этом городе, но её не было. Её нигде не было. Иногда мне казалось, что вижу её сквозь стеклянную витрину магазина – я забегал туда, но там была другая девушка, очень похожая, но другая. Я искал её. Но не мог найти. А потом она пришла ко мне. Во сне.
Мужчина погрузился в воспоминания и как-то весь засиял…
- Я увидел её под каким-то развесистым деревом, в цветах…. Молодая, зеленая трава только-только начала жить. Она сидела на коленях и гладила маленького серого котенка. Полосатого, с синими, как море, глазами. Волосы мягкими волнами спадали на плечи и слегка прикрывали лицо… Котенок ворочался и мурлыкал. Она смотрела на него и улыбалась. И что-то такое, до боли трогательное, было в этой улыбке… На ней были синие шорты и белая футболка. И она была босиком. Опять босиком. Я её про себя так и окрестил «Мое босоногое Счастье». Она меня не видела. А я видел её всего каких-то пару секунд, но мне показалось, что за эти секунды окончательно изменилась вся моя Жизнь! Встала с ног на голову. А с утра я ходил со своим Счастьем… Останавливался. Смотрел прямо перед собой, изредка тихонько посмеивался и оглядывался по сторонам….
Парень замолчал и взглянул в небо… Звезды стали слегка рассеянными и бледными. Рубеж ночи и дня вновь навалился, унося эти события в прошлое.
- Знаешь, вот я тебе завидую, по-хорошему, не подумай. Ты можешь найти своё счастье, ты знаешь, где она летает, не точно, но приблизительно… У меня даже этого нет. Я даже не знаю, как её зовут…. А люблю её! Странно, да? – Мужчина хмыкнул.
- А Жизнь вообще странная штука… - Ветер изрек эту мудрость и поднялся…
- Зато, знаешь, что я понял?! Ночью все возможно – стоит только закрыть глаза.
Парень промолчал, а потом вдруг произнес.
- Ты тоже так сказал…только про День.
В ответ была тишина. Ветра не было.
- Слышишь меня? Ты же слышишь меня!!!
Парень закрыл глаза ладонями и увидел…
Она стояла напротив, на другой крыше, другого дома – напротив и улыбалась. Просто … молчала и улыбалась. Одета она была в голубой пуховик, светло-голубой, как небо, в тот самый день, когда он увидел её в первый раз…. Полосатая шапочка смешно спадала на бок… Длинный полосатый шарф нежно окутывал шею и ласково играл с ветром… Маленькие перчатки грели маленькие ладошки… Она вздохнула и улыбнулась. И он увидел…пар! Тот самый, что взлетает в небо при дыхании. От этого видения у молодого Мужчины закружилась голова… И он открыл глаза. Он уже потом подумал, что видение исчезнет, Она исчезнет. Но это было потом. В тот миг подумать он забыл. Он открыл глаза и судорожно сжал виски. В голове запульсировало. И успокоилось. И когда он смог соображать, то увидел…Её… Она по-прежнему стояла на соседней крыше и смотрела на него. Обеспокоено хмурила брови и улыбалась, видя, что все хорошо. А между ними был рубеж двух домов. Возможно, нужно было испугаться, почувствовать страх, но этого не было. Только легкий приступ Радости, укол Счастья и шальная мысль: «Всё! Я схожу с ума! Какая досада!» И улыбка….счастливая, до безрассудства…..
Именно с такой же улыбкой Игорь поставил многоточие в своей книге под названием «Мечта». Дописал!!!
Молодой Мужчина крутанулся в кресле и вытянул вперед стройные ноги в серых потертых джинсах… У кофейного свитера были закатаны рукава, открывая взгляду, красивые, загорелые руки, покрытые темными волосками.
- Мечта…. Как жаль, что только ночью всё возможно - стоит только закрыть глаза….
- Игорь Валерьевич! – в дверь постучал и тихо заглянул его помощник, молодой веселый паренек. – Игорь Валерьевич, Вам принести молоко?
- Нет, Никита, спасибо, я закончил, через минуту к вам присоединюсь.
Дверь закрылась, и Игорь осмотрел свой кабинет. Красивый стол, компьютер, кресло, небольшой диван, ковер, столик из темного стекла, большие окна, картины, дипломы и грамоты… Вешалка, а на ней синий пуховик с мехом и спортивная шапка…. Счастливая, размеренная Жизнь! Игорь глубоко вздохнул и рывком поднялся с кресла….
В комнате, так называемой, гостиной, собрались все из издательства. Было время чаёвничать. Кто-то что-то обсуждал, спорил, рассказывал….. Места не было почти. Только Игорь заметил свободный стул и направился к нему, как вдруг он увидел, на его спинке, на спинке стула, длинный полосатый шарф, тот самый, из «Мечты». Игорь закрыл глаза, встряхнулся, но шарф не пропал, он по-прежнему висел на спинке стула. Шарф, который он не видел раньше, выдумал совсем недавно сам. Какие-то невидимые Рубежи смешивались в его голове, а перед глазами мелькали картинки: песок, котенок, белая майка, снег, Ветер, дерево, мост, смех, косички, полосатая шапочка, смешно спадающая на бок…зеленые глаза…. Ему показалось, что он балансирует на Рубеже Реальности и Сна….
- Игорь, что ты? Тебе плохо? – кто-то обратился к нему.
- Я просто переработал. Мерещится уже.
Все понимающе улыбнулись и закачали головами, но никто не понял.
Игорь подошел к окну и приоткрыл его… Шёл крупный снег. Морозный воздух с радостью защипал лицо. Игорь вытянул вперед руки и почерпнул снег с карниза….
Вдруг начался ветер и неизвестно откуда в руки Игоря прилетело перо…. Синее с отливом… Игорь смотрел на него и не мог понять, поверить… Ветер подхватил свое драгоценное перо и унес с теплые края. А на карниз мягко опустился листок бумаги, взявшийся неизвестно откуда, на котором было написано:
Всё возможно – стоит только открыть глаза!!!

 

[STACY]

Вспомнить Любовь...

Это небольшая история, отчасти выдуманная, отчасти нет, но она о любви, о том, что мы ее забываем... Не жду никаких реакций на нее, просто может кто-то тоже вспомнит свою любовь...
Впереди не самый сложный, и не самый простой рабочий день, один из многих... Утро, зубы, завтрак, слегка мятая рубашка, костюм, галстук в тон, часы, дежурная улыбка, поцелуй дежурный же... Снег, машина, дорога... все так же, как и каждый день, и даже поцелуй жены не оставил следов. Когда же он потерял это вкус, почему все стало обычным... Беготня каждый день, суета... каждый в их власти, но не во власти каждого они. Иногда он задумывался об этом, но не сейчас... сейчас он ехал на работу.
На одном из перекрестков его грубо подрезали, он одарил обидчика десятком "лестных", но не слышных для того слов и продолжал свой путь... На шоссе была пробка, и он решил поехать маленькими улицами в объезд, но он был не один "умник" и они тоже были забиты... 40 минут он уже стоял в пробке, усталость от пробок, плохих водителей и прочее и прочее – все это убивало в нем человека, злость проникала в его сердце, пустая и глупая... Опять пробка, узкая улица, по одной полосе в каждую сторону, периодически по встречной проносились мимо лихие "гоблины", в душе он злился на них и ругался вслух, но и сам хотел бы проскочить по встречной... И в очередной наплыв "гоблинов" не утерпел и рванул за ними... И, что было вполне ожидаемо, они уперлись во встречную машину, это была машина скорой помощи, с включенной сиреной. Но все стояли, никто не мог уступить ей дорогу, бордюр слишком высок с обоих сторон... Все стоят... И вдруг он почувствовал, как звуки стали растягиваться и замирать, сирена скорой превратилась в вой, затем в бас и стихла, все стихло... оглушающая тишина, и никакого движения...
- И что сподвигло тебя уподобиться "гоблинам" - в этой тишине голос оглушил его, словно корабельная сирена, - ведь сейчас ты чувствуешь себя не в своей тарелке...
Он оглянулся. На заднем сидении его машины сидел незнакомец и разговаривал с ним.
- Что? кто вы? – после долгой паузы, спросил он.
- Имеет ли какое-то значение кто я, если разговор идет о вас, о том что, вы только что обрекли себя...
- Да кто вы такой? Что вам нужно?
- Ох, как же вы непонятливы...прислушайтесь к себе, ведь вы уже услышали мои слова.
-.......
- Ну да ладно, тогда вы слушайте, а я буду говорить... вы пока осмысливайте мои слова.
- Итак, вы выехали на встречную полосу, теперь вы встали и вместе с еще тремя машинами заперли скорую помощь, она простоит здесь пока машины, и ваша в том числе не перестроятся на свою полосу, и пока их не пропустят те, кто там стоят уже, а они не ангелы во плоти и не захотят этого делать... а все потому, что слишком много злости и безразличия в сердцах людей, всем все равно, куда торопится эта скорая, а вот этот толстяк впереди вас, только что, оправдываясь, говорил своей жене, что "они наверняка за водкой едут и сирену включают когда попало, сволочи...". И скорая простоит здесь ровно четыре минуты, одну из них только из-за Вас, и именно этой минуты не хватит тому человеку, к которому они едут... Ну, остальные три минуты не из-за вас, конечно, так что никакой прямой вины вашей не будет в том что, кто-то где-то в этом злом городе умрет... Не он один, именно так вы оправдаете себя сейчас, но вот незадача, почему-то я сижу в вашей машине, а не машине этого милого толстячка... эта скорая едет к Вам...
Он смотрел в зеркало заднего вида на незнакомца и чувствовал, как кровь покидает его лицо, ужас подступал к его сердцу...
- Дорогая цена за ваше нарушение? А что делать, кто-то должен ее заплатить... и что самое ужасное Вы уже ничего не сможете сделать, времени нет...
- Кто вы? Почему .... – дрожащим шепотом спросил он.
- Я... если бы я сам знал кто я, но и тогда это не помогло бы вам... Я вижу, что Вы хороший человек, в вас есть жизнь, есть справедливость... и вся беда ваша в том, что в отличие от того же толстяка, у вас есть душа, и это не комок антиматерии в районе солнечного сплетения, это ваш разум с его способностью мыслить, чувствовать, верить, любить... Это злой город, и он тоже проник в вашу душу, поселил там злость и равнодушие, но вы могли с ними справиться, но поддались им... А душа - это ваш крест, и нести его вам... вы преступили не правила движения, вы преступили себя... а за это дороже всего приходиться платить...
- Но почему сейчас, почему не чуть раньше...
- Я прихожу только тогда, когда вы преступаете свой закон, который сами себе дали... пожалуй, самое подходящее определение мое – совесть... Прощайте...
Вой сирены, но уже скорой оглушил его, звуки клаксонов, запахи моторов движение вдруг вновь наполнили мир, но только это был уже другой для него мир, мир в котором он, словно ожог, почувствовал утренний поцелуй, он отчетливо чувствовал прикосновение каждой клеточки губ своей жены, он чувствовал прикосновение ее руки... он вспомнил любовь, но ужас, подкравшийся столь незаметно к его сердцу сжирал всего его.
...душа... разум... мыслить... чувствовать... слова проносились в его голове. Разум, это все что, осталось у него... все остальное он безвозвратно терял...
Но надежда, она заставляет нас бороться, когда казалось бы, все потеряно, она заставляет нас верить в то, чего уже нет...
Он выскочил из машины, побежал к скорой... врачу он смог хрипло выдавить из себя всего лишь два слова: "я помогу вам!" - и через 10 секунд врач со своим чемоданчиком уже сидел в его машине, а оторванный бордюром бампер лежал одиноко на дороге... они неслись по улицам, никогда он еще не проявлял такой изобретательности и риска на дороге... задумывался ли он о безопасности, да задумывался, он понимал, что любая авария - это потеря драгоценных минут... через 10 минут он бежал по лестнице, за ним бежал врач... а в его голове секунды отбивали словно удары, а быть может, это было его сердце...
... Не важно уже, как он открывал дверь, важно лишь то, что он не успел бы... времени не хватало, тех самых минут не хватало... Но на кровати сидела его жена, бледная, испуганная, но живая... Он подбежал к ней и, упав на колени, прижал ее к себе. Да, он любил, любил и был готов отдать свою жизнь ради нее...
Доктор, которого он привез с собой, осторожно тронул его за плечо.
- С ней все в порядке, врач уже здесь.
- ...?
- Говорит, что от прохожих узнал и поднялся. Я сейчас сделаю вам успокоительный укол, а то, как бы вам плохо не стало...
Он сбежал по лестнице и у подъезда догнал доктора.
- Постойте... - перед ним стоял тот самый незнакомец, - Это вы? Почему вы...
- Вы вспомнили, что такое любовь...

 

[^Зверюка^]

Она смеялась...

Она шутила, прыгала, смеялась…
Потом ушла…
Но ощущение то осталось!

Она не верила, радовалась, летала…Он покорял, обнимал, трепетал…Она любила, благодарила, помогала…Он не останавливался, сгорал и нагнетал…Она рассуждала, спрашивала и интересовалась….Он разочаровывал, не видел, желал…Она открыла глаза, лицемерила и перестала доверять….Он изменился, настойчиво просил и не мог без неё ни часа…Она смеялась, плакала и задыхалась…..Он любил, бредил, изнемогал….Она не переживала, спешила, мечтала….Он осознавал, не верил, боялся….Она изменилась, решилась и осталась довольна….Он злился, обижался и не понимал…..Она переживала, болела, нервничала….Он не замечал, баловался и опровергал…Она обманывала ради спокойствия, искала помощи и логики….Он топтал её надежды, рвал адекватность и уничтожал её доверие….Она тупо подчинялась событиям….Он тупо требовал все большее ….Она верила, терпела, боялась… Он бредил, рассуждал, писал… Она плакала, плакала и не знала как все закончится…..Он говорил, любил, жил одной мыслью…Она смеялась, настаивала, подчиняла…Он сыпал нежностью и стихами, писал и требовал своего….Она упиралась в стенку непонимания и несогласия…..Он донимал разговорами, убивал жалостью и слезами….Она искала в себе причины, смотрела по сторонам, скучала по прошлому….Он уперто шел к своему, закрывая видимые и невидимые изъяны, по направлению к эгоизму….Она думала, любила, ненавидела….Он любил, понимал и снова бредил…Она загадывала .ждала, слушалась…..Он игнорировал, трепетно обходился, не менялся…Она гуляла, веселилась, заигрывала….Он обижался, ревновал, рассуждал и выговаривался…..Она цвела, улыбалась, терпела….Он усугублял, раздражался и ломался…Она плакала снова, не могла спать, преодолевала страх…Он строил планы, мечтал, ничего не видел и подчинялся чувствам…Она ничем не делилась и не перестала его видеть в себе….Он не видел жизни без неё и полностью заблудился в собственном эгоизме….

Она смеялась, а он плакал. Она рыдала, а он злился. Она ненавидела, а он не чувствовал. Она была безжалостна и жестока, а он был морально угрюм и безрадостен. Она была открыта и чиста, а он был темен и корыстен. Она ничего не говорила, а он ничего не хотел понимать.

Она оставила свое сердце, испачкала душу, положила на голову тяжелый груз...Он сломал в себе мужскую силу, потерял доверие и уничтожил чувства...Она лишилась Любви, потеряла Надежду и едва держалась за Веру.. Он не видел смысла жизни, закрыл глаза и оставил желания…Она не могла вернуться, она ушла, но уже другой, покалеченной…Он сложил крылья, вздохнул последний глоток и отпустил её навсегда….Она убила своё спокойствие и душу…Он похоронил свою любовь и свое тело…

Душа ушла!
Любовь застрелилась!
Как жалко, что это так рано случилось!

 

[^Зверюка^]

Дым

Звезды падали с неба. Так начиналась ночь. Нет. Неправда. Звезды не падали. Их вовсе не было видно на небе, черном, глупом и ненужном. Нервы трещали, будто почти до конца прогоревшие сучья. Нервы требовали потушить спешно сигарету и бежать. Было бы куда. Я хотела сбежать из, но усталость и атавизм из чувства безопасности и прочего бреда, способствующего выживанию, требовал, увы, не сакральное, а весьма конкретное «куда» . «Куда» не нашлось, и зажглась новая сигарета, ее дым обжег легкие и тщетно вызывал тошноту. Ненавижу.
Боже, я ненавижу. Что? Не знаю. Себя, наверное. Слабость, безвестие, немоту. Это так банально, неизбежно. В той непосредственной степени, когда и Господь уже не нужен.
Быт. Он жрет меня, как безмозглая акула. Я хочу выбраться, но альтернатив нет. Альтернатива и вовсе бессмысленное слово, ибо подразумевает выбор из двух. А два – это чертовски мало. Я смотрю в окно и вижу невзрачное небо. Я смотрю в зеркало и вижу женщину, которой нечего терять. Настолько, что и смерть здесь кажется нелепостью, а оправдания и наезды суетой.
Так прощаются с собственной душой. Вернее духом. Если проще, - так сходят с ума. И в этом безумии комнатной температуры я смотрю на телефон. Беспечная юность требует набрать номер и сказать всего два слова: «Спрячь меня» . Но два слова – этого мало. И человек на другом конце линии будет задавать нормальные и предсказуемые вопросы, вроде «а что случилось» , «что происходит» ...
Ничего не случилось и ничего не происходит, черт бы вас всех подрал!
Когда что-то происходит – все просто. Есть проблема, остается лишь ее решить. Лабораторный бихевиоризм.
Только, мудрецы и глупцы, и все те, кто между ними, ибо два – вечно мало, как быть когда проблема не видна. Когда она хуже айсберга, чья верхушка видна над водой. И есть ли проблема вообще? Может беда вся в том, что проблема, любая, мелкая, крупная, неважно, исчезла?
Может быть и так.
Но ближе к полуночи затыкается в этой квартире все, кроме моего неугомонного сердца. Сердце требует перемен или хотя бы попытки чего-то менять. Обстановку, оболочку... Не имеет значение. Сердце напоминает об одиночестве, утверждает, - так было всегда. Одиночество – это моя константа. Оно единично и цельно, как монолит.
И я слушаю тишину, и оказывается, - тишины нет. В отсутствие четких звуков, звуки нерешительные сливаются в единый гул. Но это уже не тишина.
А сердце требует слов, моих слов, не чужих. Оно не хочет принять, что и самой себе я стала чужой. Мир из невнятного гула вздрогнул. Так трудно дышать. И я хватаюсь за сигарету, как голодный котенок за черствую корку хлеба.
Но сигарета истлевает быстрее, чем мое никчемное поползновение осознать, что происходит. Потому что ничего не происходит. Вязкий воздух, специфический запах дыма, четыре стены и дверь. Стены давят, дверь вызывает оторопь. За ней тоже нет ничего. Страшно. Больно. Тоскливо. И все абстрактно, все постфактум.
А за окном морозит улицы ночь. Хотелось выйти к ней, слиться, застыть в ее прожорливом чреве. Умолкнуть. Для себя. Но нет стимула. За дверью есть телефон, но не ясно кому и зачем звонить. Хочется позвать на помощь, но некого звать. Стены все ближе. Дым все отчетливее проступает через спертый воздух. Резкая боль в груди...
Это уже не по правилам. Вы слышите меня?!
Некому слушать...
Четыре стены и зловещая дверь. На нее смотреть противно...
В окно пялятся блестящими глазами циклопы-фонари. А им что надо?! Тоже ничего. У них такая работа – пялиться. Я смотрю на них и понимаю детишек с рогатками.
Стены все ближе. Сердце стучит и просится наружу. Может выпустить его? Не пойдет же. Для него выход наружу, как для меня открыть эту проклятую дверь. Ну зачем же так громко? Бой сердца заложил уши. Хватит!!!
Но оно не желает покоя. Оно требует действий или свободы. Опять два. Два – это непостижимо, это всегда два зла, попробуй пойми, какое из них меньшее...
Дым шарахается по потолку, будто разумная змея, будто у него своя воля. Дым ползет по стенам и стирает их контур. Дым атакует дверь и глотает ее. Он проникает в легкие и согревает их. Грубо, но надежно. Как пылкий поцелуй.
Сердце затихает. Оно все тише и тише. Уже не страшно, потому что давление исчезло. Двух зол больше нет. Меня нет. Есть только дым, частью которого я стала. Дым крадется сквозь щели в оконной раме и выползает на морозную улицу. Холодно.
Дым тянется к небу. Небу плевать. Мне тоже. Пусть теперь дым решает, что делать дальше и надо ли что-то делать вообще...

Оксана Биевец

 

[^Зверюка^]

Я вернулся!

- Я вернулся! – так он и кричал, когда она улыбалась ему вся в слезах. И это было счастье! Честное слово! Кто хочет спорить? А он вернулся. И так было первый раз в жизни, первый раз в мире.
Он кричал, захлебываясь ветром. Это была жизнь номер раз. Это была жизнь номер два. Номер три!
Он кричал, а она смеялась.
- Я вернулся!
Гремел дом от бита из колонок. Соседи – они не знают всегда – стучали в батареи ножками от табуретки.
- Я вернулся!
Она вся в слезах. Так встречают солдата с войны, когда война убила всех. Так бы встречали Титаник, после того, как сообщили, что он затонул.
А автобус идет на небо. Я это чувствую. Я улыбаюсь под музыку, что звучит в титрах. Я ору из окна автобуса:
- Я вернулся!
За окном лето. Там так хорошо! Господи! Вы бы сошли с ума, если б хотя бы попытались представить это. Автобус идет на небо. Он прошлое. Он черно-белая фотография. Плачьте, глядя на него. Такое было один раз. И навсегда это было!!! Это было всегда. Это теперь навсегда. Автобус идет на небо.
- Я вернулся!
- Я вернулся!
Надо уйти, чтобы сказать это хоть раз! Ребята, надо уйти.
А он стоял на краю и дышал, закрыв глаза. Потом распахнул объятья, крикнул небу и прыгнул. И это навсегда. Навсегда.
- Я вернулся!
Это жизнь номер раз. Чтобы надышаться.

Алексей Багичев

 

[^Зверюка^]

Расставание

Ты можешь не читать. Можешь удалять, не открывая. Можешь бросать и быть сильным.
Ты сильный.
Верю.
Я не знаю никого сильнее. Мне не нужно доказывать, что ты сможешь выдержать две недели.
Ты сможешь.
Я - не факт.
Нет, я не говорю, что не хочу пытаться. Я не говорю, что сейчас же кинусь звонить тебе, писать в аську. Нет. Я постараюсь. Но письма… В конце концов, я могла бы писать и не отправлять – одно и тоже, если я пишу, отправляю, а ты не читаешь…

Мне плохо. Снова начинаю плакать, как сегодня днем. С каждой секундой понимаю, как много я потеряла. Уже потеряла. Скоро завою. Но… Я знаю, что верно поступила взяв эти две недели. Мне будет хуже с каждым днем без тебя, будет невыносимо. Невыносимо больно. Тяжело. Но эти две недели нужны. Иначе я не престану мучить тебя никогда…

Жалею ли я? Да. Это слабость. Но (не в оправдание) сейчас я никак не могу считать себя сильным человеком. Ты меня сегодня видел: сильный человек никогда не позволит себе такого состояния. Я слабая. Стыдно, но я очень слабая. Мне тяжелее без тебя. Но я сейчас лью слезы на клавиатуру и благодарна за то, что дома нет родителей и брата. Я не хочу, чтобы кто-то ещё видел меня в этом состоянии. Я не хочу, чтобы кто-то знал, как плохо мне бывает. Ты знаешь. В действительности, ты – единственный человек, который чувствует меня и хочет быть близким. Я перешла в другую крайность. Я вновь и вновь понимаю, что мне просто нужно уходить и страдать в уединении… или.. не знаю..

Я проклинаю себя. За то что подала тебе руку.

Аня Лайт

 

[^Зверюка^]

О любви

Люблю… Люблю. Люблю? Странно. Странно думать о любви. Наверно, это не столько странно, сколько неправильно. О любви не надо думать, любовь надо просто испытывать, чувствовать, прогонять через сердце и душу, но не через разум. Думать о любви… Зачем? Что это даст? Сильнее она от этого не станет, а вот свою первородную красоту и силу терять начнет. Разум, как ему и положено, будет пытаться найти обоснование возникшей любви, станет искать оправдание или опровержения её, попытается объяснить себе и окружающему миру, зачем она пришла, эта любовь, почему именно в этот момент времени и вместе с этим человеком, такая сильная или такая мимолетная… Разум будет извиняться за любовь. Но перед кем? Прежде всего, перед собой, а потом перед всем миром. Зачем? Затем, что ему, истукану учёному, консультанту рациональному, аналитику твердому, любовь кажется сродни проявлению слабости, болезни, которая мешает спокойно ясно мыслить, эффективно работать, точно и быстро действовать, принимать решения, той болезни, которая рушит все его давно намеченные планы, расписанные до минуты рабочие часы, вечера после работы, выходные и даже отпуска… Не может и не хочет разум признавать любовь силой, да и не должен он этого. Он вообще не способен на такое признание. Признает и принимает он то, что может объяснить… А как объяснить любовь? Ей нет объяснения. И что бы не писали в энциклопедиях, словарях и учебниках, к каким бы определениям и выводам не приходили доктора самых разных наук, что бы не говорили окружающие нас люди – мы всё равно знаем (точнее чувствуем), что всё услышанное или прочитанное никак не соотносится с нашей любовью, что нет точного определения нашей любви, нет объяснения… Потому что любви вообще не нужны объяснения или определения, она не нуждается в обоснованиях и доказательствах, ей чужды споры и исследования философов или ученых, безуспешно пытающихся разделить её на составные части, чтобы понять это чувство… А надо ли понимать? Надо ли пояснять? Надо ли обосновывать? Нет, не надо. Не просто не надо. Нельзя. Это убивает любовь. Как только мы начинаем думать о любви, то забываем чувствовать её, мы перестаем дышать любовью, питаться ею, наслаждаться жизнью, наполненной любовью, слышать стук любящего сердца и ощущать на расстоянии как эхо стук сердца любимого, мы перестаем жить любовью, а значит, перестаем жить по-настоящему... С каждой «разумной» мыслью о любви, последняя теряет сначала своё очарование и красоту, потом силу… Так мы сами убиваем любовь. И пусть мы потом тысячу раз сможем объяснить причину этой любви, доказать её существование и понять составляющие части, но любить мы уже не будем. От любви останутся одни слова…
Любовь – это СИЛА. Сила, способная на многое. Сила, способная на всё. Она может строить новое и разрушать старое и наоборот, может приводить в движение и останавливать, может возрождать ушедшее и низвергать в небытие зарождающееся, может сплачивать и разъединять, может давать власть и делать рабом, может … Она может всё. И это всё зависит от человека, от того, насколько глубоко и надежно он примет свою любовь. Примет и признает, ощутит и прочувствует, и, не пытаясь объяснить, будет жить любовью, или просто - любить…
Любить - это просто. И в то же время, любить – это очень сложно. В этом парадокс любви. А ещё в этом её сила. Принимаем парадокс – обретаем силу. Нет – любовь сама отнимает силы. Любовь может дарить радость, ощущение полета, счастья, или наоборот тоску и печаль, но СИЛУ она дает не всегда. Да и не всем нужно, наверно. Человеку порой достаточно одного ощущения счастья от своей любви. Даже любовь, несправедливо названная несчастной, может не только дарить счастье (настоящая любовь сама по себе – большое счастье), но и давать Силу…
Да, любовь – это счастье. Счастье – любить и быть любимым, любить и не знать любим ли ты, любить и, зная, что не любим, благодарить небеса за то, что этот человек есть на земле… Счастье – просыпаться и засыпать рядом с любимым, проводить с ним день или, если он не рядом, каждую секунду чувствовать его присутствие в своем сердце, в своей душе… Счастье – в любой беде и горе, ровно как и в любой победе и радости, знать, что есть человек, который разделит с тобой твою долю… Счастье – жить, зная, что любовь существует, что любовь с тобой и в тебе… Счастье – любить, не требуя ответов, не отвечая на вопросы, не анализируя, не объясняя, просто чувствуя… Счастье – суметь просто и искренне сказать «я тебя люблю» и как эхо собственных чувств увидеть в любимых глазах ответ – «люблю»…
Люблю…

Аня Лайт

 

[^Зверюка^]

Письмо в прошлое и...

Знаешь, я даже и не думала тебе писать. Хотя это моё третье письмо... Я знаю – тебе никто, кроме меня, не писал письма. Странно, это ведь так легко и приятно: дарить душу.
Помнишь, как мы познакомились? Помнишь наши ночные разговоры? Помнишь, как долго мы не могли встретиться? И только через три недели ты увидел, как я выгляжу!..
Еще долгое время после знакомства с тобой я засыпала по ночам под тихий звон в ушах, под полет бабочек в животе; мне даже хотелось плакать от своего маленького счастья…
Как-то получилось, что не стало твоей и моей жизни. Они объединились в нашу. Одну. Веселую. И когда мы были далеко друг от друга, нас соединяли sms: «обожаю… скучаю… целую…»
А теперь наши дороги разошлись, и произошло это слишком давно…
Я задаюсь вопросом: вспоминал ли ты меня хотя бы иногда? Наверное, нет. Но тогда почему мы отправляем друг другу робкие sms, и порой, долгими зимними вечерами, можем и созвониться? Чего мы ждем, на что надеемся?
Я делаю тебе ничего не значащие, по мнению других, подарки, но ты сразу догадываешься, что все не так просто. И ты тоже не находишь нужных слов, а произносишь глупое: «Зачем…» Впрочем, все это уже не важно. Я вспоминаю тебя с теплотой, ревную ко всем твоим подругам. Ты слишком явно язвишь по поводу моих ухажеров. А, если выпьешь чуть больше нормы, обязательно пишешь мне прежние нежные слова.
Кто мы? Мы – прошлое друг друга. Возможно, мы запутались? А, может…
Созвонимся, спишемся, найдем друг друга…

P.S. Открою секрет: я жду весну! Как будто она сможет что-то изменить…

Ксюша Светлая

 

[STACY]

На память о том, что когда-то было...

Я у твоих ног,
спасибо не говори.
В этом тебе помог Бог,
его и благодари!
Е.Власова​

День всех влюбленных....Как часто в этот день я мечтала...мечтала о тебе...
До сих пор не вериться...Но теперь я точно знаю, бывают в жизни неожиданные моменты, которые меняют все вокруг, наполняют души и сердца неизвестными раньше чувствами и переживаниями...Жизнь преобретает новые цвета...И случается это, когда совсем не ждешь, когда вокруг все черно-белое и кажеться, что счастье и любовь созданы для других...

Господи, спасибо...
За то, что послал мне эту незабываемую прекрасную встречу...спасибо за него.
Может это Ангел-Хранитель, которого послал мне ты? Да, я знаю...
Молю тебя, пусть он будет счастлив и любим, никогда не чувствует себя одиноким и ненужным, пусть в его сердце всегда будет лето и весна, тревога только от приятных переживаний...Пусть душа находиться на грани, но не из-за боли и ран, а потому, что ей хочется парить, улететь далеко-далеко от счастья, нежности, страсти, от того, что просто хорошо! Храни его, будь рядом в сложных жизненных ситуациях...защити его от ненависти, зла и горя...

Мне хочется утонуть в его глазах слезинкой радости, растаять маленькой снежинкой на его губах...скользнуть солнечным лучиком по его улыбке, затаиться дыханием ветра в его сильных руках...
Иногда я не могу показать, что чувствую, а так хочется...Он может меня неправильно понять, да и сложно, когда бываю капризной и вредной, противной и упрямой...Прости. Но, я никогда не буду лгать, и если что-то не так, то он узнает это от меня, а не от других...

И пусть каждый день добавляются все новые и новые проблемы, неприятности, грусть...В душе наступает зима, становиться просто невыносимо жить...Но сердце никогда не замерзнет! А глаза, хоть и устали плакать, по-прежнему блестят загадочным огоньком... Когда он рядом, когда я в его обьятиях, станоситься так спокойно и тепло...Чувствую себя слабой, но в безопастности!..Забываю обо всем плохом, день становится сказкой, на час, на два...и даже если только на 5 минут...
Эти минуты возвращают к жизни, заставляют улыбнуться всему миру и сказать:
"Я буду бороться! Я буду жить, верить, надеяться, любить..."! Когда-нибуть все обязательно будет хорошо, я верю! Спасибо...

На память о том, что когда-то было...​

 

[libertine]

Шесть миллиардов - рожденные с криками, рожденные с Кесаревым сечением, искусственно оплодотворенные, желанные и ненавистные, любимые и одинокие, черные, белые, желтые, нормальные и ненормальные, банальные и непонятые, дети, подростки, старики... Шесть миллиардов мечт, шесть миллиардов разных судеб, характеров, целей и бездействий, сил воли и слабохарактерности. Шесть миллиардов - сердце планеты, пульсирующее, эгоистичное, вечно живое и такое убивающее, каждая клеточка тянет на себя одеяло, хочет быть сильнее, лезет наверх, или попадает в кровяное русло и плывет по течению.
Шесть миллиардов смертей - толи через секунду, толи спустя пол-века, каждая из них такая трагичная и нелепая, а в сумме - всего лишь обновление клеток того самого сердца, закономерный природный процесс. Шесть миллиардов воспоминаний - и каждое разное, неповторимое. И они переплетаются друг с другом, превращаясь в непостижимо разную паутинку судеб, участий в жизни друг друга - толи мимолетных, как-то столкновение на улице или телефонный звонок с ошибкой номера, толи вечных и неразделимых - любовь материнская, братская, дружеская.
Некоторые из этих шести миллиардов якорем прикреплены к своему месту, остаются точкой в созвездии душ, другие - кометами мечутся по небосводу Земли, оставляя длинные хвосты по их мнению логичных, а на самом деле, хаотических, перемещений.
Шесть миллиардов судеб - сценариев фильма без жанра - не драма, трагедия, или комедия, а все перемешенное, отрывками, периодами, не поддающееся классификации. Пленочная лента воспоминаний все время удлинняется, количество тех самых паутинок связей растет, лента будущего становится короче. Кадр за кадром, фильм подходит к концу, и зрители рыдают - не оттого, что им жалко, что ты ушел, а потому, что им жалко себя - им жалко того, что они больше НИКОГДА НЕ БУДУТ С ТОБОЙ. И они сидят в оцепенении, смотря на пустой черный экран, еще недавно наполненный цветными кадрами твоей жизни.
Шесть миллиардов? Меньше.
Сколько людей лично успевает узнать один человек за свою жизнь? Это количество образует множество, а внутри его еще одно множество - тех, кто будет сожалеть о том, что тебя больше нет, тех, кто не забудет тебя, не отправит в прошлое. И такое множество есть у каждого человека. У некоторых - больше, у некоторых - меньше. Это - личная галлактика человека, это - его поддержка и его разрушение, его достижения и его неудачи, его враги и друзья.
Шесть миллиардов таких множеств - пересекаются, меняют свои размеры...
И когда экран твоей жизни померкнет, поочередно гаснут, друг за другом, оставляя за собой несколько ярких звезд - тех, кто тебя не забудет никогда.