Кому нужно объединение Русской православной церкви за рубежом и Московской патриархии?
17 мая в Москве состоялось большое для православного люда событие – объединение Русской православной церкви в отечестве и за рубежом. Большинство православных россиян с нетерпением ожидали события, которое объединило две православных церкви, разъединенной свыше 80 лет.
Большинство епископов и приходов Русской зарубежной церкви, которые находились в эмиграции, в 20-х годах прошлого века разорвали отношения с наивысшей церковной властью Московской патриархии. Они не хотели иметь отношений со сталинской, как ее тогда называли, церковью. Центр зарубежной церкви (РЗЦ) после Второй мировой из Сербии, где ее собственно создали, был перенесен в Нью-Йорк. Приходы церкви появились в Канаде, США, Австралии, нескольких странах Европы, в том числе и в Украине. Здесь Церковь имеет около 30 приходов.
Большинство представителей Московского патриархата положительно оценивают событие. Однако в противовес этой позиции большинство священнослужителей РЗЦ (как, в конечном итоге, и часть их коллег из МП) негативно относятся к такому единению. Какое и единением назвать тяжело.
Так считает Епископ Таврический и Одесский Агафангел из РЗЦ, который согласился ответить на наши вопросы.
Расскажите, почему Ваша позиция так принципиально отличается от позиции иерархов Вашей церкви?
Немного предисловия. Русская зарубежная церковь все годы советской власти именовалась как контрреволюционная, антисоветская организация. Теперь все другие враги отошли в прошлое и осталась зарубежная церковь, которая духовно противостояла советскому духовному началу. Советские органы – не только ГПУ и НКВД – с самого начала боролись против нашей церкви. Даже нам рассказывали, как российский журналист встречался с сотрудником КГБ, работа которого заключалась в том, чтобы дискредитировать митрополита Виталия – предпоследнего первоиерарха Русской зарубежной церкви.
Поскольку КГБ фактически никуда не исчезло, этого идеологического противника необходимо было нейтрализовать.
17 мая состоится подписание Акта об объединении Русской зарубежной церкви и Московской Патриархии (разговор с епископом происходил в канун подписания объединительных документов -УНИАН ). Этот процесс начал лично Путин, потом подключился Алексий ІІ Московской Патриархии, и в Храме Христа Спасителя должна состояться церемония подписания этого соглашения и первое общее богослужение – Патриарха Алексия ІІ и митрополита Лавра, первоиерарха Руской зарубежной церкви.
Но дело в том, что и в нашей церкви, и даже в Московском Патриархате многие неоднозначно к этому относятся, считая это несвоевременным событием. Это соглашение, по большому счету, ничего не решает. Это объединение состоится без решения ни одного из принципиальных вопросов, которые всегда, еще со времен советской власти, разделяли российскую церковь.
Зарубежная церковь уже давно должна была порвать отношения с поместными церквями, которые принимали финансовую помощь от Московской патриархии, или, как тогда называли, “сталинской церкви”. Все ожидали, что будет объединение, будет поместный собор, который подобьет итоги истории церкви 20 века, будут даны оценки деяниям церковных деятелей, и таким образом будет возобновлена историческая справедливость. И уже тогда церковь начнет свою полноценную жизнь. Но, к сожалению, все это не состоялось, и подписание акта сделает невозможным поместный собор и историческую оценку. То есть они продолжают свою жизнь, и это уже будет ненужно.
Можно предусматривать, что при таких условиях Зарубежная церковь станет придатком Московской патриархии?
Так оно и будет. То есть Зарубежная церковь войдет в Московскую патриархию, ее возглавит патриарх, архиерейский собор, Синод. И хотя в РЗЦ будет свой Синод, а над ним – иерарх, – все же над ними будет власть Москвы. И это нам, по крайней мере в Украине, не подходит, потому что мы должны тогда стать частью Украинской православной церкви (Московского патриархата). Здесь, в Украине мы должны оставаться собственно Русской церковью, которая должна объединить людей разных национальностей, которые желают воспитываться в русле русской духовной традиции. И у них всех есть право иметь здесь свою православную церковь. Потому я категорически отрицал предложение войти в УПЦ МП. Я считаю вполне нормальным, чтобы в Украине отдельно существовали украинская и русская церкви.
Что не удовлетворяет служителей Вашей церкви в объединении с московской?
В 1927 году Московская патриархия перешла в подчинение советской власти. До тех пор церковь подчинялась лишь Господу. А затем она стала будто отделом Советского государства, пиарила в мире советскую власть, то есть выполняла те функции, которые положило на нее государство. Для этого туда вливали соответствующие кадры, так и была создана на протяжении всех этих лет Московская патриархия.
Зарубежная церковь всегда выступала за единство церкви, но церковь должна лишиться всего того, что получила в советское время.
Вы считаете, что церковь должна очиститься? Каким образом?
Через покаяние. Покаяние – это изменения. Всегда все, кто жил за пределами родины, считали: когда уйдет советская власть, сразу придет покаяние. Но, как мы знаем, это не состоялось.
И церковь вместо того, чтобы признать то, что было, продолжает оправдывать советский период своей деятельности. Мол, все делалось правильно, они все патриоты, служили отчизне...
Были ли выдвинуты условия со стороны Зарубежной церкви перед МП?
Мы требовали прославления новомучеников. Поскольку митрополит Сергий сказал, что в СССР не было преследований за веру, а все, кого садили и расстреливали, – вроде бы криминальные преступники. Это была откровенная неправда, поэтому мы выдвинули соответствующее требование. После перестройки, когда это было выгодно, церковь это сделала. Были еще два требования с нашей стороны: отказ от экуменизма – движения за объединение всех церквей в одну, что противоречит православному вероучению. Московская церковь вступила в это движение при Хрущове, чтобы из мировых трибун восхвалять Советский Союз, а еще и проводила шпионскую деятельность. Например, в Южно-Африканской Республике, с которой СССР не имел дипломатических отношений, она организовала православный приход, где под видом священников выполнялись шпионские функции. Об этом свидетельствуют рассекреченные советские архивы.
Последнее наше требование – покаяние в сергианстве. Так называлось подчинение Церкви советской власти. Церковь должна быть свободной и не подчиняться другим начальникам, кроме Господа. Церковь – это живой организм, которым должен управлять собор, и ее не может контролировать начальник, президент, патриарх или еще кто-то.
Собственно говоря, эти требования до сих пор так и не были выполнены. И подписание соглашения об объединении состоится без решения всех этих вопросов.
Почему же тогда не отказались от такого невыгодного соглашения?
Они так и говорят (верхушка нашей церкви): мол, если мы увидим, что с этого ничего не выйдет, то мы выйдем из этого союза. Но это один из шагов, которые нельзя вернуть. Выйти оттуда уже не удастся. Перед тем, как предпринять такой шаг, нужно было хорошо подумать. Иначе выхода уже не будет.
Как много теряет Ваша церковь в случае объединения?
Россия, как и Ватикан, осуществляет очень агрессивную политику. Когда Зарубежная церковь чувствует острую потребность в священниках, МП предлагает на приходы своих кадров. И нам не остается ничего, как соглашаться.
Это, конечно, не моментальные потери, но они будут ощутимыми на протяжении десятилетий. И эти все храмы, в которых служат священники от Москвы, останутся Московской патриархии.
Сколько имеете храмов в Украине?
Поскольку мы никогда не брали участия в политике и за нами не стоят политики, мы создали все не благодаря, а вопреки административному ресурсу, который, кстати, был достаточно ощутимым. Всего в Украине имеем около 30 приходов и один женский монастырь. Наши приходы погоды для МП не сделают. Но деятельность церкви заключается не в количестве прихожан, а в вероучении...
По-вашему, Московская церковь неправильно воспитывает прихожан?
Это несомненно.
То, что было здесь при советской власти, то и осталось. Московская церковь продолжает обслуживать тех, кто находится у власти. И поэтому она и не духовный лидер нации, и не самостоятельный голос. Соответственно она и воспитывает. Сейчас верят фактам, а факты мы видим, когда начинаются выборы, например.
МП конкретно обслуживает определенные политические силы, вмешивается в политические процессы, проводит какие-то махинации. То есть занималась тем, чем не должна заниматься.
Более конкретные факты я не стану приводить – не хочу дискредитировать церковь.
Конечно, она не воспитывает. Нет общественной деятельности, нет беспокойства о сиротах, бедных... Нет того, чем должна заниматься церковь.
Каким, по-вашему, может быть оптимальное сосуществование двух русских церквей?
Если бы церкви взаимно признали друг друга, то имели бы общение евхаристическое, но не вмешивались в дела друг друга. Просто – нормальное человеческое сосуществование. Если этого нет, никакие соглашения не помогут.
Алексей Данильченко
постоянный адрес статьи:
You must be registered for see links
