Мои любимые стихотворенья

[C_R_Y_S_T_A_L]

Ты дремлешь

Никто не в силах предсказать,
Что может ждать наш впереди,
Нам и не нужно это знать;
Ты дремлешь на моей груди,
Проснувшись с утренней зарей,
Когда луна любви ушла,
Ласкаю взглядом я тебя:
"О боже, как ты хороша…"
Так безмятежен и глубок
Тот сон, что ныне видишь ты.
Как нежной розы лепестки,
Лица прекрасные черты.
Зачем гадать нам наперед,
Что предназначено судьбой,
Любовь всегда ведет вперед;
За ней идем и мы с тобой.
Та ночь, что вылилась дождем,
Открыла мир чудесный нам,
Где все прекрасные мечты
Подобны легким облакам.
Там есть Желания моря
И океаны Наслажденья,
Бескрайние поля Любви,
Зеленые леса Забвенья.
Всё это нам принадлежит,
До той поры, пока мы вместе.
Давай хранить наш чистый мир,
Где места нет ли лжи, ни лести.
Его создали мы вдвоем,
Дождь мерно вторил за окном,
В такт барабаня по стеклу,
Попасть желал, наверно, в дом.
Дождь любопытен был и молод,
Хотел покинуть ночи холод;
Попасть туда, где кто-то стонет.
Входи, ты не мешаешь нам,
Тебя никто здесь не прогонит,
Окно открыто, видишь сам…

 

[C_R_Y_S_T_A_L]

Есть небо для моих объятий...

Есть небо для летящих птиц,
Для любованья облаками,
Есть небо, что бы падать ниц
И что б достать его руками.

Есть небо, для того, кто юн,
Для отраженья в водной глади,
С крепленьем небо есть для лун
И просто небо, неба ради.

Есть небо тёмное, как лес,
Ещё с дождём бывает небо.
А в сказках небо, для чудес,
Есть небо светлое, как небыль.

Есть небо север, небо юг,
Для гор и скал есть тоже выси,
Что б самолету сделать крюк,
Есть небо, чтоб светилось с лысин.

Есть небо для надежд больших
И небо над холмом распятий,
И небо есть в глазах твоих…
Есть небо для моих объятий

 

[Нюрка]

Марина Цветаева "Диалог Гамлета с совестью"

- На дне она, где ил
И водоросли... Спать в них
Ушла, - но сна и там нет!
- Но я ее любил,
Как сорок тысяч братьев
Любить не могут!
- Гамлет!
На дне она, где ил:
Ил!.. И последний венчик
Всплыл на приречных бревнах...
- Но я ее любил
Как сорок тысяч...
- Меньше,
Все ж, чем один любовник.
На дне она, где ил.
- Но я ее -
(недоуменно)
- любил??

 

[вже~не~та]

Иосиф Бродский

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ РОМАНС

Евгению Рейну, с любовью

Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.

Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.

Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.

Плывет во мгле замоскворецкой,
плывет в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.

Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.

Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.

 

[PainKiller]

А. Блок
Данное стихотворение написано 10 октября 1912 г. и входит в цикл «Пляски смерти».

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века –
Все будет так. Исхода нет.

Умрешь – начнешь опять сначала,
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

 

[Лютиэн Тинувиэль]

Маленькое стихотворение из книги"Час Презрения"Анджея Сапковского,которое я очень люблю и часто вспоминаю:
Ты в крови.
Лицо и руки.
Вся в крови твоя одежда.
Так гори!!
Прими же муки!!
Фалька,изверг,брось надежду!!

 

[PainKiller]

Полный цикл "Пляски смерти".
1

Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей...

Живые спят. Мертвец встает из гроба,

И в банк идет, и в суд идет, в сенат...

Чем ночь белее, тем чернее злоба,

И перья торжествующе скрипят.



Мертвец весь день труди'тся над докладом.
Присутствие кончается. И вот -
Нашептывает он, виляя задом,
Сенатору скабрезный анекдот...

Уж вечер. Мелкий дождь зашлепал грязью

Прохожих, и дома, и прочий вздор...

А мертвеца - к другому безобразью

Скрежещущий несет таксомотор.



В зал многолюдный и многоколонный
Спешит мертвец. На нем - изящный фрак.
Его дарят улыбкой благосклонной
Хозяйка - дура и супруг - дурак.

Он изнемог от дня чиновной скуки,
Но лязг костей музы'кой заглушон...
Он крепко жмет приятельские руки -
Живым, живым казаться должен он!

Лишь у колонны встретится очами
С подругою - она, как он, мертва.
За их условно-светскими речами
Ты слышишь настоящие слова:

"Усталый друг, мне странно в этом зале". -

"Усталый друг, могила холодна". -

"Уж полночь". - "Да, но вы не приглашали

На вальс NN. Она в вас влюблена..."



А там - NN уж ищет взором страстным
Его, его - с волнением в крови...
В ее лице, девически прекрасном,
Бессмысленный восторг живой любви...

Он шепчет ей незначащие речи,
Пленительные для живых слова,
И смотрит он, как розовеют плечи,
Как на плечо склонилась голова...

И острый яд привычно-светской злости
С нездешней злостью расточает он...
"Как он умен! Как он в меня влюблен!"

В ее ушах - нездешний, странный звон:
То кости лязгают о кости.

19 февраля 1912



2

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Всё будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

10 октября 1912



3

Пустая улица. Один огонь в окне.
Еврей-аптекарь охает во сне.

А перед шкапом с надписью Venena,
Хозяйственно согнув скрипучие колена,

Скелет, до глаз закутанный плащом,
Чего-то ищет, скалясь черным ртом...

Нашел... Но ненароком чем-то звякнул,
И череп повернул... Аптекарь крякнул,

Привстал - и на другой свалился бок...
А гость меж тем - заветный пузырек

Сует из-под плаща двум женщинам безносым
На улице, под фонарем белёсым.

Октябрь 1912

Venena - Яд (лат.).


4

Старый, старый сон. Из мрака
Фонари бегут - куда?
Там - лишь черная вода,
Там - забвенье навсегда.

Тень скользит из-за угла,
К ней другая подползла.
Плащ распахнут, грудь бела,
Алый цвет в петлице фрака.

Тень вторая - стройный латник,
Иль невеста от венца?
Шлем и перья. Нет лица.
Неподвижность мертвеца.

В ворота'х гремит звонок,
Глухо щелкает замок.
Переходят за порог
Проститутка и развратник...

Воет ветер леденящий,
Пусто, тихо и темно.
Наверху горит окно.
Всё равно.

Как свинец, черна вода.
В ней забвенье навсегда.
Третий призрак. Ты куда,
Ты, из тени в тень скользящий?

7 февраля 1914


5

Вновь богатый зол и рад,
Вновь унижен бедный.
С кровель каменных громад
Смотрит месяц бледный,

Насылает тишину,
Оттеняет крутизну
Каменных отвесов,
Черноту навесов...

Всё бы это было зря,
Если б не было царя,
Чтоб блюсти законы.

Только не ищи дворца,
Добродушного лица,
Золотой короны.

Он - с далеких пустырей
В свете редких фонарей
Появляется.

Шея скручена платком,
Под дырявым козырьком
Улыбается.

7 февраля 1914

 

[МВольная]

Весно, що за чудо ти
Твориш в моїй груди?
Чи твій поклик з мертвоти
Й серце к жизні будить?
Вчора тлів, мов Лазар, я
В горя домовині —
Що ж се за нова зоря
Мені блисла нині?
Дивний голос мя кудись
Кличе — тут-то, ген-то:
"Встань, прокинься, пробудись!
Vivere memento!"

Вітре теплий, брате мій,
Чи твоя се мова?
Чи на гірці світляній
Так шумить діброва?
Травко,чи се, може, ти
Втішно так шептала,
Що з-під криги мертвоти
Знов на світло встала?
Чи се, може, шемріт твій,
Річко, срібна ленто,
Змив мій смуток і застій?
Vivere memento!

Всюди чую любий глас,
Клик життя могучий…
Весно, вітре, люблю вас,
Гори, ріки, тучі!
Люди, люди! Я ваш брат,
Я для вас рад жити,
Серця свого кров'ю рад
Ваше горе змити.
А що кров не зможе змить,
Спалимо огнем то!
Лиш боротись значить жить…
Vivere memento!

(с) Іван Франко

 

[_oO]

Осень идёт,
Скрипка поёт,
Душе моей
Долго рыдать,
Снова страдать
Вместе с ней.

Ночь настаёт,
Душно мне, бьёт
Полуночный час,
Вспомнится мне
Ушедших дней
Боль ещё раз.

Выйду во двор,
Ветер, как вор
Под буйный свист
Пылью завьёт,
Меня несёт,
Как мёртвый лист.

 

[егоїстка]

Твой друг назвал меня принцессой,
А ты сказал, скрывая страх:
"Таких принцесс в старинных сказках
В конце сжигали на кострах!"
Я непонятно одеваюсь,
И очень медленно хожу.
И очень страшно улыбаюсь,
И дикий ужас навожу.
И взглядом обладаю странным,
И очень тихо говорю.
И вся в каких то жутких тайнах
И часто в зеркало смотрю.
А дома странные бутылки
Держу я не для красоты.
И в волосах моих опилки,
Сухие листья и цветы.
А ночью, под твоим окошком
Я пролетаю на метле,
А в полночь превращаюсь в кошку
И Книгу Книг держу в столе.
И чтобы я тебя не съела,
Смотреть боишься мне в глаза...
Сказать тебе я не успела
Да милый, ведьма я, вот это да!