Боб Хансон
* * *
Под железнодорожным полотном со скоростью триста километров
в секунду мчатся наши голоса. Несутся коммерческие сделки и
объяснения в любви, летят – со всеми нашими глупостями и
полуфабрикатами спасения. На земле под рельсами они превращаются в свет,
чтобы снова стать голосом, стать хриплым
«черт возьми, как я хочу тебя!»
Хотя ты давно это знаешь:
что наши голоса с самого начала предназначены для света.
дышать это сделать выбор,
поцеловать незнакомого человека в затылок и сказать: «опля»;
дышать это сделать
неожиданный выбор, проехать свою станцию, прозреть что-то
новое, и прижавшись лицом к жизни, к ее нежной коже, сказать: «вау»;
дышать это войти танцующей походкой в купе с вытаращенными
глазами, высунуться в окно вагона и огласить пением весь этот гнусный мир,
плеснуть соседу ликер Drambuie и сказать: «привет»;
дышать – это заставить двигаться день,
повернуться
задницей к солнцу и сказать: «поехали!»
делать то, что никогда раньше не делал,
покраситься в яркий цвет, рыдать в голос на работе, крича:
«да пошли вы к черту!»
и шатаясь войти в автобус,
но на этот раз попросить водителя погнать туда,
где нежность не надо втискивать в багажное отделение,
где единственное слово, которое осталось в своде законов,
это:
«ё!»
дышать
это улечься на стол и попросить начальника
помассировать тебе ногу;
дышать это залезть на дерево и через мгновение,
расправив плечи, исчезнуть,
улететь совершенно без
стыда и срама, и орать
«пора есть чернику!»
дышать – это порвать билеты,
рвануть домой со станции с хот-догом в руке,
и кричать: «эге-гей»;
остановиться на площади, глаза с барабан,
увидев в мыслях пирог с черникой,
написать открытку
с чудесным видом и подушками во весь горизонт;
дышать это сесть
и произнести «теперь мы у цели»;
позвонить собственному успеху и сказать:
«больше мы не знакомы»;
а потом позвонить соседу,
поставить бутылку у двери,
утверждая, что начинается праздник, что вот сейчас что-то
начнется…
