Мои любимые стихотворенья
- Автор теми Обрученная с ветром
- Дата створення
)))
вже~не~та
уходящая в осень...
Ответ: Мои любимые стихотворенья
Я вся...
Лирика: любовная
Я вся растворилась в закатных лучах,
Я вся потерялась в глубинах вселенной,
Огнем я пылала в двух тонких свечах,
Я песней была соловья вдохновенной.
Я бархатом ночи укутала лес,
Я мягкой травою под ноги легла,
Звездою заблудшей спустилась с небес,
Душистой фиалкой в ночи расцвела.
Стелилась туманом я в утренней мгле,
Став ветром, окошко твое отворила,
Лучом, отразившись в прозрачном стекле,
Тебя, наконец, ото сна пробудила.
Елена Чайковская
Я вся...
Лирика: любовная
Я вся растворилась в закатных лучах,
Я вся потерялась в глубинах вселенной,
Огнем я пылала в двух тонких свечах,
Я песней была соловья вдохновенной.
Я бархатом ночи укутала лес,
Я мягкой травою под ноги легла,
Звездою заблудшей спустилась с небес,
Душистой фиалкой в ночи расцвела.
Стелилась туманом я в утренней мгле,
Став ветром, окошко твое отворила,
Лучом, отразившись в прозрачном стекле,
Тебя, наконец, ото сна пробудила.
Елена Чайковская
Килька в томате
Well-Known Member
Ответ: Мои любимые стихотворенья
Ступай же к дьяволу,красотка!
Я бы отправился с тобой,
Когда бы ты не шла так ходко,
Меня оставив за собой..
Ступай к нему одна,красотка!
Щемит в груди и колет бок
Ты видишь-растерял я силы
И должное воздать не смог
Тому,к кому ты так спешила
"Увы!"-вздыхает грудь и бок.
Поверь,я искрене страдаю
Мне б только бросить беглый взгляд
Чтобы увидеть,дорогая,
Как ты целуешь черта в зад
Поверь,я искренне страдаю!
Я совершенно удручен!
Как факел,правдою и верой
Светил бы я,покуда он
С тобою рядом пукал серой
Уволь!Я точно удручен...
Как не любить такой паршивки?
Ведь я всегда,коль честным был
Хотел,со зла снимая сливки
Верх омерзенья полюбить
-Так как же не любить паршивки???
Шарль Бодлер
Ступай же к дьяволу,красотка!
Я бы отправился с тобой,
Когда бы ты не шла так ходко,
Меня оставив за собой..
Ступай к нему одна,красотка!
Щемит в груди и колет бок
Ты видишь-растерял я силы
И должное воздать не смог
Тому,к кому ты так спешила
"Увы!"-вздыхает грудь и бок.
Поверь,я искрене страдаю
Мне б только бросить беглый взгляд
Чтобы увидеть,дорогая,
Как ты целуешь черта в зад
Поверь,я искренне страдаю!
Я совершенно удручен!
Как факел,правдою и верой
Светил бы я,покуда он
С тобою рядом пукал серой
Уволь!Я точно удручен...
Как не любить такой паршивки?
Ведь я всегда,коль честным был
Хотел,со зла снимая сливки
Верх омерзенья полюбить
-Так как же не любить паршивки???
Шарль Бодлер
Ответ: Мои любимые стихотворенья
Як же ж іноді набридає життя...
Коли з безодні злості нема вороття,
Коли ти бажаєш смерті всім навкруги,
Коли хочеш взяти серп у вигляді дуги,
І позтинати з тисячу голів,
І стати королем з усіх королів.
Зайніти місце на всесвітньому троні,
І встановити його на пекельному склоні.
Під тим склоном прірва велика,
Безмежна, пекельна, істинно дика.
І та прірва така ж як твоя душа...
Вона від людей нічого не залиша...
Ця прірва є уособленням твого стану,
Коли ти відчуваєш озлоблену Нірвану,
Коли твоя злість тебе розриває,
І на інші почуття часу не залишає.
Жодних думок, жодної миті,
На все гарне, що є в цьому світі.
Злість - це просто величезний акумулятор,
Для всього Добра - дезинфікатор.
Коли ти живеш завдяки лише злобі,
Нікого й нічого не потрібно вже тобі.
І це почуття тобі не зовсім зрозуміло...
Але ж і серце твоє так захотіло.
Чомусь все важливе в світі опиняється в тобі,
Мабуть ця злоба походить з крові.
Але ж звідки тоді взялась твоя кров?..
Пекельна прірва постає знов і знов.
Вона є уособленням злоби людської,
Від усіх людей - надмірно жорсткої,
Всіх найтемніших й найгірших думок,
І вже забито в серце Ангела прогнивший кілок.
Чомусь серця людей почали Добро ігнорувати...
Лиш злість почала ними оволодівати.
by my friend
Як же ж іноді набридає життя...
Коли з безодні злості нема вороття,
Коли ти бажаєш смерті всім навкруги,
Коли хочеш взяти серп у вигляді дуги,
І позтинати з тисячу голів,
І стати королем з усіх королів.
Зайніти місце на всесвітньому троні,
І встановити його на пекельному склоні.
Під тим склоном прірва велика,
Безмежна, пекельна, істинно дика.
І та прірва така ж як твоя душа...
Вона від людей нічого не залиша...
Ця прірва є уособленням твого стану,
Коли ти відчуваєш озлоблену Нірвану,
Коли твоя злість тебе розриває,
І на інші почуття часу не залишає.
Жодних думок, жодної миті,
На все гарне, що є в цьому світі.
Злість - це просто величезний акумулятор,
Для всього Добра - дезинфікатор.
Коли ти живеш завдяки лише злобі,
Нікого й нічого не потрібно вже тобі.
І це почуття тобі не зовсім зрозуміло...
Але ж і серце твоє так захотіло.
Чомусь все важливе в світі опиняється в тобі,
Мабуть ця злоба походить з крові.
Але ж звідки тоді взялась твоя кров?..
Пекельна прірва постає знов і знов.
Вона є уособленням злоби людської,
Від усіх людей - надмірно жорсткої,
Всіх найтемніших й найгірших думок,
І вже забито в серце Ангела прогнивший кілок.
Чомусь серця людей почали Добро ігнорувати...
Лиш злість почала ними оволодівати.
by my friend
NAZ
New Member
Ответ: Мои любимые стихотворенья
Я слушаю Тома Йорка
мы рассекаем друг друга мгновенно
нас миллионы и нам по колено
мы курим при встрече, при встрече жмем руки
мы сушим тела, чтобы были упруги
мы только штанами метем по асфальту
нам юбки - измена, а платья - как спальник
а я слушаю Тома Йорка про самый уличный спирит
и питерский дождь рассекаю колесами мотоцикла
и если ты станешь взрослой и даже совсем не тоненькой
я буду любить тебя так же как в наше первое лето
мы врем нашим мамам, отцов мы не знаем
мы кольца на самый большой надеваем
мы травим чернилами голые плечи
мы меряем силу ладоней -- кто крепче
целуемся в четную -- узкие губы
мы злимся, когда обзывают нас грубо
мы бьем без раздумий, с размаху и точно
по-девичьи нежно, по-девичьи сочно
а я слушаю Тома Йорка про самый уличный спирит
и питерский дождь рассекаю колесами мотоцикла
и если ты станешь взрослой и даже совсем не тоненькой
я буду любить тебя так же как в наше первое лето
мы любим орехи, мы белки с хвостами
мы скачем по клубам и схема простая:
сначала по пиву, потом по танцполу
и градус крепчает дальнейше и скоро,
и быстро случится в кино, в туалете
на задних сиденьях без света на свете
для нас не проблема нас больше -- мы стая
и нас по-иному уже не заставишь
а я слушаю Тома Йорка про самый уличный спирит
и питерский дождь рассекаю колесами мотоцикла
и если ты станешь взрослой и даже совсем не тоненькой
я буду любить тебя так же как в наше первое лето
Диана Арбенина
Я слушаю Тома Йорка
мы рассекаем друг друга мгновенно
нас миллионы и нам по колено
мы курим при встрече, при встрече жмем руки
мы сушим тела, чтобы были упруги
мы только штанами метем по асфальту
нам юбки - измена, а платья - как спальник
а я слушаю Тома Йорка про самый уличный спирит
и питерский дождь рассекаю колесами мотоцикла
и если ты станешь взрослой и даже совсем не тоненькой
я буду любить тебя так же как в наше первое лето
мы врем нашим мамам, отцов мы не знаем
мы кольца на самый большой надеваем
мы травим чернилами голые плечи
мы меряем силу ладоней -- кто крепче
целуемся в четную -- узкие губы
мы злимся, когда обзывают нас грубо
мы бьем без раздумий, с размаху и точно
по-девичьи нежно, по-девичьи сочно
а я слушаю Тома Йорка про самый уличный спирит
и питерский дождь рассекаю колесами мотоцикла
и если ты станешь взрослой и даже совсем не тоненькой
я буду любить тебя так же как в наше первое лето
мы любим орехи, мы белки с хвостами
мы скачем по клубам и схема простая:
сначала по пиву, потом по танцполу
и градус крепчает дальнейше и скоро,
и быстро случится в кино, в туалете
на задних сиденьях без света на свете
для нас не проблема нас больше -- мы стая
и нас по-иному уже не заставишь
а я слушаю Тома Йорка про самый уличный спирит
и питерский дождь рассекаю колесами мотоцикла
и если ты станешь взрослой и даже совсем не тоненькой
я буду любить тебя так же как в наше первое лето
Диана Арбенина
NAZ
New Member
Ответ: Мои любимые стихотворенья
Убийство
Не случайно рассвет пламенеет как детская кровь:
В эту ночь в нашем городе зверски убили Любовь.
Дверь открыла она на внезапно раздавшийся стук,
И была сразу схвачена парой безжалостных рук.
Она билась, кусалась, царапалась, звала людей,
Но спокойно все спали в уютной постели своей.
Крепко руки связав, сунув кляп в окровавленный рот,
Ей плевали в лицо и пинали ногами в живот,
Избивали, топтали, пытали огнем и водой,
На груди вырезали ей сердце с вонзенной стрелой,
А потом, на колени поставив под грязный забор,
Завязали глаза и добили в затылок в упор…
Но напрасно рассвет пламенеет как детская кровь:
Ведь никто не заметил, что зверски убита Любовь.
Всё осталось по-прежнему: жизнь и твоя и моя.
И никто и подумать не мог, что убил её - я.
________________________
Поединок
Среди абзацев, буков, глав
Не в шутку, а на кровь,
Терпенья бренный труп поправ,
Сцепились, воздух в грудь набрав,
Три тыщи триста тридцать Правд
За лишь одну Любовь…
Рубаху зА ворот рванув,
(Пощады – не найдёшь!),
Они громили, рот заткнув,
Башкой о стенку долбанув,
Ногтями жилы оттянув,
Одну большую Ложь…
Убого Бога не боясь,
Челом нутро коря,
Рукою – шмяк, ногою – хрясь,
Под дых, и в пах, и мордой в грязь,
От жажды истины трясясь,
Огнём святым горя…
Но, в пыль втоптав и в землю вбив
Под смех довольных рож,
Никто не выиграл, победив:
Под правды варварский мотив,
Труп жалкий нежно обхватив,
Любовь избрала Ложь…
А сверху вниз на бездну правд,
Спокойна и чиста,
Смотрела, суть не потеряв,
Закону разума не вняв,
Всех нас поняв, простив, приняв,
В ладошку боль и страх собрав,
Всегда права без всяких прав,
Простая Доброта…
Конструктор.
Убийство
Не случайно рассвет пламенеет как детская кровь:
В эту ночь в нашем городе зверски убили Любовь.
Дверь открыла она на внезапно раздавшийся стук,
И была сразу схвачена парой безжалостных рук.
Она билась, кусалась, царапалась, звала людей,
Но спокойно все спали в уютной постели своей.
Крепко руки связав, сунув кляп в окровавленный рот,
Ей плевали в лицо и пинали ногами в живот,
Избивали, топтали, пытали огнем и водой,
На груди вырезали ей сердце с вонзенной стрелой,
А потом, на колени поставив под грязный забор,
Завязали глаза и добили в затылок в упор…
Но напрасно рассвет пламенеет как детская кровь:
Ведь никто не заметил, что зверски убита Любовь.
Всё осталось по-прежнему: жизнь и твоя и моя.
И никто и подумать не мог, что убил её - я.
________________________
Поединок
Среди абзацев, буков, глав
Не в шутку, а на кровь,
Терпенья бренный труп поправ,
Сцепились, воздух в грудь набрав,
Три тыщи триста тридцать Правд
За лишь одну Любовь…
Рубаху зА ворот рванув,
(Пощады – не найдёшь!),
Они громили, рот заткнув,
Башкой о стенку долбанув,
Ногтями жилы оттянув,
Одну большую Ложь…
Убого Бога не боясь,
Челом нутро коря,
Рукою – шмяк, ногою – хрясь,
Под дых, и в пах, и мордой в грязь,
От жажды истины трясясь,
Огнём святым горя…
Но, в пыль втоптав и в землю вбив
Под смех довольных рож,
Никто не выиграл, победив:
Под правды варварский мотив,
Труп жалкий нежно обхватив,
Любовь избрала Ложь…
А сверху вниз на бездну правд,
Спокойна и чиста,
Смотрела, суть не потеряв,
Закону разума не вняв,
Всех нас поняв, простив, приняв,
В ладошку боль и страх собрав,
Всегда права без всяких прав,
Простая Доброта…
Конструктор.
Grosso
wonderwall
Ответ: Мои любимые стихотворенья
* * *
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя...
Год не прошел - спроси и сведай,
Что уцелело от нея?
Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.
Ты помнишь ли, при вашей встрече,
При первой встрече роковой,
Ее волшебный взор, и речи,
И смех младенчески живой?
И что ж теперь? И где все это?
И долговечен ли был сон?
Увы, как северное лето,
Был мимолетным гостем он!
Судьбы ужасным приговором
Твоя любовь для ней была,
И незаслуженным позором
На жизнь ее она легла!
Жизнь отреченья, жизнь страданья!
В ее душевной глубине
Ей оставались вспоминанья...
Но изменили и оне.
И на земле ей дико стало,
Очарование ушло...
Толпа, нахлынув, в грязь втоптала
То, что в душе ее цвело.
И что ж от долгого мученья
Как пепл, сберечь ей удалось?
Боль, злую боль ожесточенья,
Боль без отрады и без слез!
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
<Первая половина 1851>
Ф.И. Тютчев
* * *
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя...
Год не прошел - спроси и сведай,
Что уцелело от нея?
Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.
Ты помнишь ли, при вашей встрече,
При первой встрече роковой,
Ее волшебный взор, и речи,
И смех младенчески живой?
И что ж теперь? И где все это?
И долговечен ли был сон?
Увы, как северное лето,
Был мимолетным гостем он!
Судьбы ужасным приговором
Твоя любовь для ней была,
И незаслуженным позором
На жизнь ее она легла!
Жизнь отреченья, жизнь страданья!
В ее душевной глубине
Ей оставались вспоминанья...
Но изменили и оне.
И на земле ей дико стало,
Очарование ушло...
Толпа, нахлынув, в грязь втоптала
То, что в душе ее цвело.
И что ж от долгого мученья
Как пепл, сберечь ей удалось?
Боль, злую боль ожесточенья,
Боль без отрады и без слез!
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
<Первая половина 1851>
Ф.И. Тютчев
Grosso
wonderwall
Ответ: Мои любимые стихотворенья
Сергей Есенин
ИСПОВЕДЬ САМОУБИЙЦЫ
Простись со мною, мать моя,
Я умираю, гибну я!
Больную скорбь в груди храня,
Ты не оплакивай меня.
Не мог я жить среди людей,
Холодный яд в душе моей.
И то, чем жил и что любил,
Я сам безумно отравил.
Своею гордою душой
Прошел я счастье стороной.
Я видел пролитую кровь
И проклял веру и любовь.
Я выпил кубок свой до дна,
Душа отравою полна.
И вот я гасну в тишине,
Но пред кончиной легче мне.
Я стер с чела печать земли,
Я выше трепетных в пыли.
И пусть живут рабы страстей —
Противна страсть душе моей.
Безумный мир, кошмарный сон,
А жизнь есть песня похорон.
И вот я кончил жизнь мою,
Последний гимн себе пою.
А ты с тревогою больной
Не плачь напрасно
Надо мной.
1912-1913
Сергей Есенин
ИСПОВЕДЬ САМОУБИЙЦЫ
Простись со мною, мать моя,
Я умираю, гибну я!
Больную скорбь в груди храня,
Ты не оплакивай меня.
Не мог я жить среди людей,
Холодный яд в душе моей.
И то, чем жил и что любил,
Я сам безумно отравил.
Своею гордою душой
Прошел я счастье стороной.
Я видел пролитую кровь
И проклял веру и любовь.
Я выпил кубок свой до дна,
Душа отравою полна.
И вот я гасну в тишине,
Но пред кончиной легче мне.
Я стер с чела печать земли,
Я выше трепетных в пыли.
И пусть живут рабы страстей —
Противна страсть душе моей.
Безумный мир, кошмарный сон,
А жизнь есть песня похорон.
И вот я кончил жизнь мою,
Последний гимн себе пою.
А ты с тревогою больной
Не плачь напрасно
Надо мной.
1912-1913