ПРОТИСТОЯННЯ... [блог новин в УКРАIНI та свiтi]
Loner
Well-Known Member
Не делать резких движений в Крыму Турчинову советовали западные партнеры»
Экс-глава Генштаба, генерал Владимир Замана, — о том, почему Украина отказалась воевать
за полуостров и есть ли у нас шанс вернуть его
Текст: Маргарита Чимирис
Генеральный штаб Владимир Замана возглавлял с 2012 по 2014 годы. Его уволили в разгар конфликта на Майдане — 19 февраля. Именно в те дни стали распространяться слухи о возможном участии армии в противостоянии между митингующими и силовиками.
— Попытки втянуть вооруженные силы в конфликт были, но нам удалось этого избежать, — вздыхает генерал через год после тех событий. — Если бы армия пошла против Майдана, Украины уже могло бы и не быть.
Мы встречаемся в кафе в центре Киева. Замана выглядит измотанным — сказывается долгая дорога из Донбасса. Там он провел почти месяц. Ездит туда по собственной инициативе.
— В моих услугах в армии сейчас не нуждаются, — признается он. — Хотя сразу после бегства Януковича мне намекнули, что я могу возглавить Минобороны. Но не случилось, помешали условия коалиционного соглашения и партийные квоты. Но тогда, в феврале, пока депутаты не проголосовали за новый Кабмин, меня назначили уполномоченным Верховной Рады по контролю за деятельностью Минобороны. В этом статусе я и поехал в Крым, как только там все началось.
«Операция готовилась заранее»
— Сейчас многие эксперты уверяют, что операция по захвату Крыма Россией была тщательно спланирована и якобы готовилась не один год. Едва ли не с 2004-го, после Оранжевой революции. А как вы думаете?
— Однозначного ответа нет. Скорее всего, она готовилась, но началась раньше запланированного срока. На это указывают, например, ситуации, когда «зеленые человечки» путали в Крыму военные
объекты с гражданскими, терялись, спрашивали дорогу.
— Но если операция готовилась, то почему о ней не знали раньше в Украине? Или знали, но молчали и ничего не предпринимали?
— О том, что Россия готовит какие-то акции в Крыму, мы знали уже в декабре-январе 2013–2014 годов. Мне об этом докладывал командующий Военно-морским флотом. Но вы же понимаете, что в то время Киев бурлил, и докладывать наверх эту информацию было бессмысленно.
— То есть вы никак не работали с этой информацией?
— Я работал с ней как начальник Генштаба. Отправил в Крым разведку — полк спецназа из Кировограда. В конце января к ним присоединилась разведрота 25-й аэромобильной бригады из Днепропетровска. У них была техника, которую мы завезли в Перевальное. Наш план предполагал, что в случае вторжения мы введем на полуостров еще шесть батальонно-тактических групп.
— Но, насколько я понимаю, ваш план новое руководство страны отвергло?
— Александр Турчинов сказал мне, что главой Минобороны я не буду. Я ответил ему, что и не стремлюсь. Все-таки я работал с Януковичем и понимал, какое отношение могло ко мне быть. Тем не менее я спросил у него, кого планируют назначить на должности глав Минобороны и Генштаба. И как только услышал, сразу сказал ему, что это ошибка.
— Вы сейчас говорите об экс-главе Минобороны Игоре Тенюхе и экс-начальнике Генштаба Михаиле Куцине?
— Да, мы в армии знаем, кто есть кто. Назначение Тенюха было абсолютной ошибкой. Мне сложно назвать его военным. Он скорее пиарщик. Спросите у любого офицера флота, что он о нем думает. Что касается Куцина, то он нормальный думающий офицер. Но до назначения последние лет шесть не служил в Вооруженных силах и слабо представлял, что там происходит. И ему нужно было больше времени, чтобы вникнуть в ситуацию.
— Что конкретно ему нужно было понять?
— Что наша армия в Крыму — это особый конгломерат. Половина военных — крымчане, половина — выходцы с материка. Так вот последним нужно было дать сигнал, что мы боремся. То есть усилить крымскую группировку. Тогда бы все включились в борьбу. Но сигнала не дали. Говорили: «Держитесь!» А за кого держаться?
— Вы присутствовали на заседаниях СНБО по крымскому вопросу? О чем там шла речь?
Да, был на нескольких. Первое — после захвата здания Совета министров АР Крым в Симферополе. Тогда на заседании говорили, что мы не должны бороться с Россией.
— Не должны или не готовы? Какие именно формулировки звучали?
— Понимаете, Игорь Тенюх — моряк. В том, что происходит в армии, он плохо разбирается. Для этого нужно хотя бы два года прослужить в Генштабе. Он не знал, что такое сухопутные войска (а на них легла бы основная ответственность в случае военной операции), что такое мобилизация. Конечно, он боялся. Поэтому начал докладывать на заседании, что мы не готовы воевать сейчас. Я подождал, пока все выступят. А потом поднял руку и сказал, что армия пока не перешла полностью на контрактную службу, потому нам действительно нужна мобилизация, чтобы доукомплектовать части. В то же время у нас были полноценные подразделения, готовые в тот же день выполнить задачу. Это 12–15 батальонно-тактических групп: ВДВ, 30-я и 72-я бригады, воздушные силы. Но Александр Турчинов подумал и сказал: «Нет, наши западные партнеры советуют не делать резких движений». Я ответил ему, что будет поздно. А он решил не вводить войска.
— Вас никто не поддержал?
— Почему же. Поддержали нардеп Андрей Сенченко, заместитель генпрокурора Николай Голомша, представители Крыма. Я, кстати, пытался потом говорить отдельно с участниками заседания. Это около 30 человек. Случился скандал. В итоге я плюнул и по личной инициативе уехал в Крым.
«Командующий Черноморским флотом РФ очень волновался»
— На перешейке уже стоял крымский «Беркут». Пропустил меня без вопросов. Мы мчали в штаб флота в Севастополь, превышали скорость. В итоге нас остановил патруль ГАИ. Они проверили документы и выяснили, кто я. Тут же засыпали меня вопросами: что дальше будет, что им делать? Несмотря на то, что в то время они уже выполняли какие-то распоряжения Аксенова, гаишники были растеряны. Это говорит о том, что, если бы в Крыму случилась война, не факт, что все местные жители выступили бы против Украины. Но их никто не сориентировал, не подал сигнал.
— Что происходило в штабе Военно-морского флота Украины?
— У входа стояла толпа в 600–700 человек. В основном казаки и пенсионеры. Они были без оружия. В штабе шла работа. Наши выполняли решение о приведении ВС в полную боевую готовность: заправляли корабли топливом, загружали боеприпасами. Но на следующий день эту команду сняли и попросили не поддаваться на провокации, держаться. Мы держались, а российских военных в Крыму становилось все больше.
— Кстати, тогда же звучали упреки в сторону наших военных. Почему, мол, самостоятельно не начали отстреливаться?
— Нужно знать, что такое ВСУ в Крыму. Это 10–11 тысяч человек, из которых половина — личный состав кораблей. Часть — противовоздушная оборона. Бойцов сухопутных войск, которые могли воевать, было всего 1,5 тысячи. При этом СБУ и милиция устранились и почти в полном составе перешли на сторону России, а тактические группы с материка мы не ввели. В результате в коллективах наших частей началось расслоение. Крымчане тяготели к своей земле, семьям. Драгоценное время было упущено.
— У вас наверняка были знакомые и среди российских офицеров. Вы встречались с кем-то из них в то время?
— Да, я встретился с командующим Черноморским флотом России Александром Федотенко, с которым был знаком раньше. Поехали поговорить в Херсонес. Не хотели, чтобы нас вместе видели. Я спросил у него, что происходит. Он ответил, что сам точно не понимает, но они пойдут до конца. Я уточнил, до какого. Он сказал, что им поставили задачу разоружить Вооруженные силы Украины.
— Как он вел себя при этом?
— Очень волновался. Понимаете, он нормальный человек. Флоты Украины и России были дружны, жили тесно. И вдруг! Но он получил задание и должен был его выполнять. Я сказал ему, что мы можем начать стрелять, и они не возьмут штаб флота, Перевальное, Феодосию, Керчь. Он ответил, что будут действовать силовым методом. Я предложил ему вспомнить Югославию и ее генералов, которым пришлось отвечать за содеянное.
— И что он ответил на это?
— Что все понимает, но ничего сделать не может. Кстати, ЧФ РФ в марте ни в каких операциях России не участвовал. Он занял нейтральную позицию. Все силы, которые привлекались к блокированию, были переброшены с континента. То есть если бы мы перекрыли Керченский перешеек, закрыли бы порт Севастополь, мы бы ничего не потеряли.
Читать продолжение >>
Экс-глава Генштаба, генерал Владимир Замана, — о том, почему Украина отказалась воевать
за полуостров и есть ли у нас шанс вернуть его
Текст: Маргарита Чимирис
Генеральный штаб Владимир Замана возглавлял с 2012 по 2014 годы. Его уволили в разгар конфликта на Майдане — 19 февраля. Именно в те дни стали распространяться слухи о возможном участии армии в противостоянии между митингующими и силовиками.
— Попытки втянуть вооруженные силы в конфликт были, но нам удалось этого избежать, — вздыхает генерал через год после тех событий. — Если бы армия пошла против Майдана, Украины уже могло бы и не быть.
Мы встречаемся в кафе в центре Киева. Замана выглядит измотанным — сказывается долгая дорога из Донбасса. Там он провел почти месяц. Ездит туда по собственной инициативе.
— В моих услугах в армии сейчас не нуждаются, — признается он. — Хотя сразу после бегства Януковича мне намекнули, что я могу возглавить Минобороны. Но не случилось, помешали условия коалиционного соглашения и партийные квоты. Но тогда, в феврале, пока депутаты не проголосовали за новый Кабмин, меня назначили уполномоченным Верховной Рады по контролю за деятельностью Минобороны. В этом статусе я и поехал в Крым, как только там все началось.
«Операция готовилась заранее»
— Сейчас многие эксперты уверяют, что операция по захвату Крыма Россией была тщательно спланирована и якобы готовилась не один год. Едва ли не с 2004-го, после Оранжевой революции. А как вы думаете?
— Однозначного ответа нет. Скорее всего, она готовилась, но началась раньше запланированного срока. На это указывают, например, ситуации, когда «зеленые человечки» путали в Крыму военные
объекты с гражданскими, терялись, спрашивали дорогу.
— Но если операция готовилась, то почему о ней не знали раньше в Украине? Или знали, но молчали и ничего не предпринимали?
— О том, что Россия готовит какие-то акции в Крыму, мы знали уже в декабре-январе 2013–2014 годов. Мне об этом докладывал командующий Военно-морским флотом. Но вы же понимаете, что в то время Киев бурлил, и докладывать наверх эту информацию было бессмысленно.
— То есть вы никак не работали с этой информацией?
— Я работал с ней как начальник Генштаба. Отправил в Крым разведку — полк спецназа из Кировограда. В конце января к ним присоединилась разведрота 25-й аэромобильной бригады из Днепропетровска. У них была техника, которую мы завезли в Перевальное. Наш план предполагал, что в случае вторжения мы введем на полуостров еще шесть батальонно-тактических групп.
— Но, насколько я понимаю, ваш план новое руководство страны отвергло?
— Александр Турчинов сказал мне, что главой Минобороны я не буду. Я ответил ему, что и не стремлюсь. Все-таки я работал с Януковичем и понимал, какое отношение могло ко мне быть. Тем не менее я спросил у него, кого планируют назначить на должности глав Минобороны и Генштаба. И как только услышал, сразу сказал ему, что это ошибка.
— Вы сейчас говорите об экс-главе Минобороны Игоре Тенюхе и экс-начальнике Генштаба Михаиле Куцине?
— Да, мы в армии знаем, кто есть кто. Назначение Тенюха было абсолютной ошибкой. Мне сложно назвать его военным. Он скорее пиарщик. Спросите у любого офицера флота, что он о нем думает. Что касается Куцина, то он нормальный думающий офицер. Но до назначения последние лет шесть не служил в Вооруженных силах и слабо представлял, что там происходит. И ему нужно было больше времени, чтобы вникнуть в ситуацию.
— Что конкретно ему нужно было понять?
— Что наша армия в Крыму — это особый конгломерат. Половина военных — крымчане, половина — выходцы с материка. Так вот последним нужно было дать сигнал, что мы боремся. То есть усилить крымскую группировку. Тогда бы все включились в борьбу. Но сигнала не дали. Говорили: «Держитесь!» А за кого держаться?
— Вы присутствовали на заседаниях СНБО по крымскому вопросу? О чем там шла речь?
Да, был на нескольких. Первое — после захвата здания Совета министров АР Крым в Симферополе. Тогда на заседании говорили, что мы не должны бороться с Россией.
— Не должны или не готовы? Какие именно формулировки звучали?
— Понимаете, Игорь Тенюх — моряк. В том, что происходит в армии, он плохо разбирается. Для этого нужно хотя бы два года прослужить в Генштабе. Он не знал, что такое сухопутные войска (а на них легла бы основная ответственность в случае военной операции), что такое мобилизация. Конечно, он боялся. Поэтому начал докладывать на заседании, что мы не готовы воевать сейчас. Я подождал, пока все выступят. А потом поднял руку и сказал, что армия пока не перешла полностью на контрактную службу, потому нам действительно нужна мобилизация, чтобы доукомплектовать части. В то же время у нас были полноценные подразделения, готовые в тот же день выполнить задачу. Это 12–15 батальонно-тактических групп: ВДВ, 30-я и 72-я бригады, воздушные силы. Но Александр Турчинов подумал и сказал: «Нет, наши западные партнеры советуют не делать резких движений». Я ответил ему, что будет поздно. А он решил не вводить войска.
— Вас никто не поддержал?
— Почему же. Поддержали нардеп Андрей Сенченко, заместитель генпрокурора Николай Голомша, представители Крыма. Я, кстати, пытался потом говорить отдельно с участниками заседания. Это около 30 человек. Случился скандал. В итоге я плюнул и по личной инициативе уехал в Крым.
«Командующий Черноморским флотом РФ очень волновался»
— На перешейке уже стоял крымский «Беркут». Пропустил меня без вопросов. Мы мчали в штаб флота в Севастополь, превышали скорость. В итоге нас остановил патруль ГАИ. Они проверили документы и выяснили, кто я. Тут же засыпали меня вопросами: что дальше будет, что им делать? Несмотря на то, что в то время они уже выполняли какие-то распоряжения Аксенова, гаишники были растеряны. Это говорит о том, что, если бы в Крыму случилась война, не факт, что все местные жители выступили бы против Украины. Но их никто не сориентировал, не подал сигнал.
— Что происходило в штабе Военно-морского флота Украины?
— У входа стояла толпа в 600–700 человек. В основном казаки и пенсионеры. Они были без оружия. В штабе шла работа. Наши выполняли решение о приведении ВС в полную боевую готовность: заправляли корабли топливом, загружали боеприпасами. Но на следующий день эту команду сняли и попросили не поддаваться на провокации, держаться. Мы держались, а российских военных в Крыму становилось все больше.
— Кстати, тогда же звучали упреки в сторону наших военных. Почему, мол, самостоятельно не начали отстреливаться?
— Нужно знать, что такое ВСУ в Крыму. Это 10–11 тысяч человек, из которых половина — личный состав кораблей. Часть — противовоздушная оборона. Бойцов сухопутных войск, которые могли воевать, было всего 1,5 тысячи. При этом СБУ и милиция устранились и почти в полном составе перешли на сторону России, а тактические группы с материка мы не ввели. В результате в коллективах наших частей началось расслоение. Крымчане тяготели к своей земле, семьям. Драгоценное время было упущено.
— У вас наверняка были знакомые и среди российских офицеров. Вы встречались с кем-то из них в то время?
— Да, я встретился с командующим Черноморским флотом России Александром Федотенко, с которым был знаком раньше. Поехали поговорить в Херсонес. Не хотели, чтобы нас вместе видели. Я спросил у него, что происходит. Он ответил, что сам точно не понимает, но они пойдут до конца. Я уточнил, до какого. Он сказал, что им поставили задачу разоружить Вооруженные силы Украины.
— Как он вел себя при этом?
— Очень волновался. Понимаете, он нормальный человек. Флоты Украины и России были дружны, жили тесно. И вдруг! Но он получил задание и должен был его выполнять. Я сказал ему, что мы можем начать стрелять, и они не возьмут штаб флота, Перевальное, Феодосию, Керчь. Он ответил, что будут действовать силовым методом. Я предложил ему вспомнить Югославию и ее генералов, которым пришлось отвечать за содеянное.
— И что он ответил на это?
— Что все понимает, но ничего сделать не может. Кстати, ЧФ РФ в марте ни в каких операциях России не участвовал. Он занял нейтральную позицию. Все силы, которые привлекались к блокированию, были переброшены с континента. То есть если бы мы перекрыли Керченский перешеек, закрыли бы порт Севастополь, мы бы ничего не потеряли.
Читать продолжение >>
Loner
Well-Known Member
<< Читать начало
— А с другими сотрудниками российской армии или спецслужб не встречались? Возможно, вам поступали заманчивые предложения о переходе на российскую сторону?
— Говорил с сотрудником ФСБ и по телефону общался с Аксеновым. Первый предлагал сдаться, чтобы избежать кровопролития. Говорил, что Крымом это не закончится. Что этот процесс охватит всю Украину, что скоро здесь будет СССР. Я ответил, что давал присягу на верность Украине, что мы — независимое государство более 20 лет, у нас есть законы. Предлагать мне что-либо было бы наивно. Я не из Крыма, я непророссийский. За время пребывания на посту главы Генштаба лишь раз был в Москве.
— А что говорил Аксенов?
— Что они не остановятся, пока бандеровцев из Киева не выгонят. Предлагал отдать команду сложить оружие. Я четко дал понять, что не уполномочен давать такие приказы. И что они совершили переворот, за который рано или поздно будут отвечать.
— Вы докладывали об этих встречах и ситуации в Киев? Что вам отвечали? Помнится, в интервью Александр Турчинов рассказывал, что отдал приказ нашим военным в Крыму стрелять, но они отказались выполнять его.
— Стрелять в кого? В толпу безоружных людей? Была задача стоять, держаться. А если стрелять, то только защищаясь. Но русские не атаковали открыто. Когда я вернулся в Киев, рассказал обо всем Турчинову. Дал ему номера телефонов командиров кораблей флота, попросил позвонить им, поддержать хотя бы морально. Чтобы они поняли, нужны ли вообще. Он позвонил, они воспряли духом. В конце этой встречи я снова сказал, что нужно вводить силы. Но он опять ответил: «Наши западные партнеры советуют нам не делать резких движений».
— Так можно ли говорить о том, что Крым сдали?
— Я не хотел бы обвинять кого-либо. Тогдашнему руководству страны было сложно. Они сделали ставку на невоенное решение. Осознанно ли? Предательство ли? Не думаю. Полагаю, что им не хватило решительности и политической воли. К тому же я видел, как работает Андрей Парубий в СНБО. Мне хватило двух недель совещаний там, чтобы понять: с этими людьми мне не по пути. Потому что управлять отрядами на Майдане — это одно. А для того чтобы провести операцию в Крыму, нужны были люди совершенно иного уровня.
«Нам нужно вернуть контрактную армию»
— С тех пор прошел год. Украинская армия воюет на востоке. Несет потери. Мы оставили донецкий аэропорт, ушли из Дебальцево. Как вы оцениваете эти процессы?
— Я не имею права их комментировать, потому что не знаю ситуацию глубоко.
— Вашего коллегу генерала Муженко активно критикуют.
— Пусть критики пойдут и попробуют порулить вместо него! Он умный человек, принимает правильные решения. Но задачи командования часто оторваны от возможностей командиров низшего звена. У них нет мотивированных людей. Очень многих контрактников мы потеряли летом в Изварино. Это были подготовленные люди, профессионалы. Но их гибель подорвала веру в службу у мобилизованных. К тому же они видят, что изменений в государстве нет. И за что бороться тогда?
— Хотите сказать, что боевой дух у наших бойцов упал?
— Люди устали бороться. И это нужно признать.
— Но у добровольцев, особенно поначалу, боевой дух был очень высок.
— Добровольцы, говорите. Махновщина у нас в крови. Я не хочу обобщать, но среди добровольцев бесстрашных воинов меньше, чем тех, кто ушел воевать из личных интересов. Но из-за активного пиара кажется, что, кроме них, там больше никто и не воюет.
— Кто, по вашему мнению, воюет против нас в Донбассе: местные сепаратисты, регулярные войска РФ? Или это конгломерат тех и других?
— На начальном этапе было больше местных. После Изварино появились наемники. Регулярные войска России вводились в критический момент. Например, в Иловайске. Когда необходимость отпала, они ушли. Но там постоянно воюют чеченцы, военнослужащие — отпускники, советники, разведчики. Есть также российские военные, которые наводят порядок в частях местных боевиков, следят за дисциплиной. И поверьте, у них она выше, чем у нас. Нам не хватает профессионального отношения к выполнению задач. Мы все делаем налетом.
— Последняя волна мобилизации вызвала в обществе немало дискуссий. Весной в армию снова начнут призывать срочников. Вы в свое время были против срочной службы. Как относитесь к ней сейчас?
— Я категорически против срочной службы и мобилизационных армий советского типа. Думаю, что рано или поздно мы все равно вернемся исключительно к контрактной службе. Потому что сейчас не 1941 год, когда можно было незаметно «положить» сотни тысяч людей. Сейчас на каждую гибель общество реагирует очень болезненно. Но мы по-прежнему поступаем, как в СССР: вырвали человека из жизни, не доучили, не обеспечили, но хотим, чтобы он качественно выполнял задачи. Но заградотряды сейчас не поставишь, а людей нужно мотивировать и беречь. На самом деле нам не нужна большая армия. Хватит 25–30 тысяч умеющих воевать. Но им нужно платить как минимум по $1500, полностью содержать, дать социальные гарантии семьям.
— Возможно, боеспособность нашей армии вырастет, если мы получим иностранное оружие?
— Оружие может быть новым, но его будут использовать те же люди. Партнеры пока нам не очень доверяют. И это одна из причин, почему мы до сих пор не получили от них нового оружия.
— Каким вы видите выход из ситуации в Донбассе?
— Я не знаю условий мирных договоренностей и всей обстановки. Но перемирие нужно использовать для того, чтобы набрать мотивированных и подготовленных людей.
— Вы отвечаете как военный. А если посмотреть на проблему с точки зрения гражданина Украины? Что делать? Оградиться от мятежников колючей проволокой?
— А вы уверены, что это от нас зависит? Ну зачем России только Донбасс? Крым — это проблема для РФ сейчас. Туда сложно доставить продукты, воду, он требует много денег. Думаю, что наши соседи будут двигаться дальше. А нам в этой ситуации нужно собраться, сделать выводы. Понять, хватит ли у нас прочности, чтобы остаться государством. Потому что у России этой прочности пока больше.
— Думаете, что в этой ситуации говорить о скором возвращении Крыма неактуально?
— Я так думаю: готовы воевать? Так давайте! Вперед! Не готовы? Предпринимайте что-то другое. Но первое, что нужно сделать, — это посмотреть правде в глаза. Оценить ситуацию трезво, а не угрожать кого-то шапками закидать. По моему мнению, вернуть Крым мы можем только экономическим путем. Если заживем, как в Польше, тогда крымчане захотят вернуться сами.
— А с другими сотрудниками российской армии или спецслужб не встречались? Возможно, вам поступали заманчивые предложения о переходе на российскую сторону?
— Говорил с сотрудником ФСБ и по телефону общался с Аксеновым. Первый предлагал сдаться, чтобы избежать кровопролития. Говорил, что Крымом это не закончится. Что этот процесс охватит всю Украину, что скоро здесь будет СССР. Я ответил, что давал присягу на верность Украине, что мы — независимое государство более 20 лет, у нас есть законы. Предлагать мне что-либо было бы наивно. Я не из Крыма, я непророссийский. За время пребывания на посту главы Генштаба лишь раз был в Москве.
— А что говорил Аксенов?
— Что они не остановятся, пока бандеровцев из Киева не выгонят. Предлагал отдать команду сложить оружие. Я четко дал понять, что не уполномочен давать такие приказы. И что они совершили переворот, за который рано или поздно будут отвечать.
— Вы докладывали об этих встречах и ситуации в Киев? Что вам отвечали? Помнится, в интервью Александр Турчинов рассказывал, что отдал приказ нашим военным в Крыму стрелять, но они отказались выполнять его.
— Стрелять в кого? В толпу безоружных людей? Была задача стоять, держаться. А если стрелять, то только защищаясь. Но русские не атаковали открыто. Когда я вернулся в Киев, рассказал обо всем Турчинову. Дал ему номера телефонов командиров кораблей флота, попросил позвонить им, поддержать хотя бы морально. Чтобы они поняли, нужны ли вообще. Он позвонил, они воспряли духом. В конце этой встречи я снова сказал, что нужно вводить силы. Но он опять ответил: «Наши западные партнеры советуют нам не делать резких движений».
— Так можно ли говорить о том, что Крым сдали?
— Я не хотел бы обвинять кого-либо. Тогдашнему руководству страны было сложно. Они сделали ставку на невоенное решение. Осознанно ли? Предательство ли? Не думаю. Полагаю, что им не хватило решительности и политической воли. К тому же я видел, как работает Андрей Парубий в СНБО. Мне хватило двух недель совещаний там, чтобы понять: с этими людьми мне не по пути. Потому что управлять отрядами на Майдане — это одно. А для того чтобы провести операцию в Крыму, нужны были люди совершенно иного уровня.
«Нам нужно вернуть контрактную армию»
— С тех пор прошел год. Украинская армия воюет на востоке. Несет потери. Мы оставили донецкий аэропорт, ушли из Дебальцево. Как вы оцениваете эти процессы?
— Я не имею права их комментировать, потому что не знаю ситуацию глубоко.
— Вашего коллегу генерала Муженко активно критикуют.
— Пусть критики пойдут и попробуют порулить вместо него! Он умный человек, принимает правильные решения. Но задачи командования часто оторваны от возможностей командиров низшего звена. У них нет мотивированных людей. Очень многих контрактников мы потеряли летом в Изварино. Это были подготовленные люди, профессионалы. Но их гибель подорвала веру в службу у мобилизованных. К тому же они видят, что изменений в государстве нет. И за что бороться тогда?
— Хотите сказать, что боевой дух у наших бойцов упал?
— Люди устали бороться. И это нужно признать.
— Но у добровольцев, особенно поначалу, боевой дух был очень высок.
— Добровольцы, говорите. Махновщина у нас в крови. Я не хочу обобщать, но среди добровольцев бесстрашных воинов меньше, чем тех, кто ушел воевать из личных интересов. Но из-за активного пиара кажется, что, кроме них, там больше никто и не воюет.
— Кто, по вашему мнению, воюет против нас в Донбассе: местные сепаратисты, регулярные войска РФ? Или это конгломерат тех и других?
— На начальном этапе было больше местных. После Изварино появились наемники. Регулярные войска России вводились в критический момент. Например, в Иловайске. Когда необходимость отпала, они ушли. Но там постоянно воюют чеченцы, военнослужащие — отпускники, советники, разведчики. Есть также российские военные, которые наводят порядок в частях местных боевиков, следят за дисциплиной. И поверьте, у них она выше, чем у нас. Нам не хватает профессионального отношения к выполнению задач. Мы все делаем налетом.
— Последняя волна мобилизации вызвала в обществе немало дискуссий. Весной в армию снова начнут призывать срочников. Вы в свое время были против срочной службы. Как относитесь к ней сейчас?
— Я категорически против срочной службы и мобилизационных армий советского типа. Думаю, что рано или поздно мы все равно вернемся исключительно к контрактной службе. Потому что сейчас не 1941 год, когда можно было незаметно «положить» сотни тысяч людей. Сейчас на каждую гибель общество реагирует очень болезненно. Но мы по-прежнему поступаем, как в СССР: вырвали человека из жизни, не доучили, не обеспечили, но хотим, чтобы он качественно выполнял задачи. Но заградотряды сейчас не поставишь, а людей нужно мотивировать и беречь. На самом деле нам не нужна большая армия. Хватит 25–30 тысяч умеющих воевать. Но им нужно платить как минимум по $1500, полностью содержать, дать социальные гарантии семьям.
— Возможно, боеспособность нашей армии вырастет, если мы получим иностранное оружие?
— Оружие может быть новым, но его будут использовать те же люди. Партнеры пока нам не очень доверяют. И это одна из причин, почему мы до сих пор не получили от них нового оружия.
— Каким вы видите выход из ситуации в Донбассе?
— Я не знаю условий мирных договоренностей и всей обстановки. Но перемирие нужно использовать для того, чтобы набрать мотивированных и подготовленных людей.
— Вы отвечаете как военный. А если посмотреть на проблему с точки зрения гражданина Украины? Что делать? Оградиться от мятежников колючей проволокой?
— А вы уверены, что это от нас зависит? Ну зачем России только Донбасс? Крым — это проблема для РФ сейчас. Туда сложно доставить продукты, воду, он требует много денег. Думаю, что наши соседи будут двигаться дальше. А нам в этой ситуации нужно собраться, сделать выводы. Понять, хватит ли у нас прочности, чтобы остаться государством. Потому что у России этой прочности пока больше.
— Думаете, что в этой ситуации говорить о скором возвращении Крыма неактуально?
— Я так думаю: готовы воевать? Так давайте! Вперед! Не готовы? Предпринимайте что-то другое. Но первое, что нужно сделать, — это посмотреть правде в глаза. Оценить ситуацию трезво, а не угрожать кого-то шапками закидать. По моему мнению, вернуть Крым мы можем только экономическим путем. Если заживем, как в Польше, тогда крымчане захотят вернуться сами.
Нема картинки. По лінку, щоб подивитись, вимагає реєстрацію на Донецкому форумі.
Loner
Well-Known Member
You must be registered for see images
Loner
Well-Known Member
В феврале 2015 года в Минобороны сообщили, что ж/д узел в Дебальцево выведен из строя и утратил свое значение. Отметим, что источник ранее сообщил, что железнодорожный узел в Дебальцево не был взорван. "Был план по подрыву узла в Дебальцево, однако противнику удалось овладеть вокзалом за 30 минут и подорвать его не успели", - рассказал источники. Напомним, что 17 февраля боевики фактически полностью захватили Дебальцево. 18 февраля силы АТО начали отвод войск из Дебальцево. По последним данным, при выходе из Дебальцево погибли 19 военных, 135 получили ранения. В то же время неофициальные данные о потерях сил АТО в Дебальцево существенно отличаются от данных Генштаба. Джерело: fakty.ictv.ua
Loner
Well-Known Member
Да вот же слова спикера АТО 2 недели назад
Цитата:
"... Известно только то, что стратегический железнодорожный узел Дебальцево перестал существовать как имеющий значение для местного региона. Весь железнодорожный узел превратился в лунную поверхность, там все уничтожено: все рельсы вырваны, уничтожен весь подвижной состав, который там находился, и само здание железнодорожного вокзала", - отметил он.
И вот
Цитата:
"Там достаточно было обстрелов, и подрывать что-то специально смысла нет"
А оказывается боевики все восстановили... Теперь есть смысл что-то подрывать специально???
Цитата:
"... Известно только то, что стратегический железнодорожный узел Дебальцево перестал существовать как имеющий значение для местного региона. Весь железнодорожный узел превратился в лунную поверхность, там все уничтожено: все рельсы вырваны, уничтожен весь подвижной состав, который там находился, и само здание железнодорожного вокзала", - отметил он.
You must be registered for see links
И вот
Цитата:
"Там достаточно было обстрелов, и подрывать что-то специально смысла нет"
You must be registered for see links
А оказывается боевики все восстановили... Теперь есть смысл что-то подрывать специально???
Loner
Well-Known Member
Сміливий пес загинув на Донбасі, рятуючи бійців
Вірний друг військових на прізвисько Хан кинувся на міну
Користувачі соцмереж повідомляють про загибель пса на прізвисько Хан, який вірно служив бійцям спецпідрозділу "Торнадо".
"Пес батальйону "Торнадо" Хан. Ринувся на міну і загинув. Спас 5 бійців ", – пишуть в Twitter користувачі.
You must be registered for see images
Вірний друг військових на прізвисько Хан кинувся на міну
Користувачі соцмереж повідомляють про загибель пса на прізвисько Хан, який вірно служив бійцям спецпідрозділу "Торнадо".
"Пес батальйону "Торнадо" Хан. Ринувся на міну і загинув. Спас 5 бійців ", – пишуть в Twitter користувачі.
Железная дорога, там где нет тоннелей и мостов - хоть обстреливай, хоть подрывай - восстанавливается быстро.
Если, конечно, не бабы с ломами и кувалдами...
Знаете, с какой скоростью такая техника восстанавливает путь?
You must be registered for see images
Loner
Well-Known Member
Разведка просила передать это людям!
Именно людям, потому что начальство в курсе, но толку от этого мало.
Сегодня волонтер нашего проекта «Народная тачанка» вернулся с АТО. За два дня он побывал в Славянске, Краматорске, Артемовске и Счастье. Паша привез 95-й бригаде машину Скорой помощи, которую они так ждали. Потом вместе с ребятами из управления разведки они поехали по другим подразделениям. В дороге разведчики спросили – можем ли мы придать огласке некоторые факты, которые так упрямо не хочет воспринимать начальство. Про Киев они вообще молчат. Мы обещали ребятам и держим слово. А радостный пост с фотками о передаче скорой напишем завтра.
Итак, информацию Паша записывал быстро. Передаем почти словами оригинала:
1. Украинская армия была 5 месяцев в дебальцево . И весь этот период работали российские каналы и каналы днр. А украинские каналы даже не работали. Какого хера? И спрашивается: почему мы проигрываем информационную войну?
2. Другашов Дмитрий . Боевик днр. На сайте МВД в розыске. Сейчас в Дебальцево занимается арестами про украинского населения. И за отжатые деньги учит сына в Харьковской юридической академии. Сынок такой же ----- как папа.
3. Папаиоану - секретарь Дебальцевского горсовета. Эту должность занимал, когда казаки зашли. Потом наши отбили. Он 5 месяцев сохранял свою должность при наших. Теперь он опять с сепарами.
4. Дремлюк Светлана - была объявлена в розыск как сепаратистка, но на протяжении 5 месяцев она отвечала за гуманитарку в Дебальцево при украинской власти, сейчас она понятно с сепарами целуется. Вопрос: почему их не посадили. И самое страшное, что эти люди сейчас сдают русским проукраинских граждан.
5. В Дебальцево жила бабушка. Ей было 80 лет. Настоящая патриотка. Она кормила украинских солдат. Ее ворота были раскрашены в украинский флаг. Когда наши войска отступали – она отказалась ехать с ними. Сказала – это ее дом. Бабушку расстреляли казаки.
6. В Дебальцево сейчас немеренно каких то якутов или бурятов. И 15 бригада город Красноярск. Называют они себя пятнашка.
7. В Артемовском паспортном столе украинским беженцам дают пропуск за взятку в 100 грн либо 600 грн внеочередной.
8. Наше правительство подписало документ о помощи переселенцам из зоны АТО. Но оказывается, это не касается тех, кто переехал в украинские города Донецкой и Луганской областей. А именно таких - большинство. Люди чувствуют себя брошенными.
Денис Пятигорец
Именно людям, потому что начальство в курсе, но толку от этого мало.
Сегодня волонтер нашего проекта «Народная тачанка» вернулся с АТО. За два дня он побывал в Славянске, Краматорске, Артемовске и Счастье. Паша привез 95-й бригаде машину Скорой помощи, которую они так ждали. Потом вместе с ребятами из управления разведки они поехали по другим подразделениям. В дороге разведчики спросили – можем ли мы придать огласке некоторые факты, которые так упрямо не хочет воспринимать начальство. Про Киев они вообще молчат. Мы обещали ребятам и держим слово. А радостный пост с фотками о передаче скорой напишем завтра.
Итак, информацию Паша записывал быстро. Передаем почти словами оригинала:
1. Украинская армия была 5 месяцев в дебальцево . И весь этот период работали российские каналы и каналы днр. А украинские каналы даже не работали. Какого хера? И спрашивается: почему мы проигрываем информационную войну?
2. Другашов Дмитрий . Боевик днр. На сайте МВД в розыске. Сейчас в Дебальцево занимается арестами про украинского населения. И за отжатые деньги учит сына в Харьковской юридической академии. Сынок такой же ----- как папа.
3. Папаиоану - секретарь Дебальцевского горсовета. Эту должность занимал, когда казаки зашли. Потом наши отбили. Он 5 месяцев сохранял свою должность при наших. Теперь он опять с сепарами.
4. Дремлюк Светлана - была объявлена в розыск как сепаратистка, но на протяжении 5 месяцев она отвечала за гуманитарку в Дебальцево при украинской власти, сейчас она понятно с сепарами целуется. Вопрос: почему их не посадили. И самое страшное, что эти люди сейчас сдают русским проукраинских граждан.
5. В Дебальцево жила бабушка. Ей было 80 лет. Настоящая патриотка. Она кормила украинских солдат. Ее ворота были раскрашены в украинский флаг. Когда наши войска отступали – она отказалась ехать с ними. Сказала – это ее дом. Бабушку расстреляли казаки.
6. В Дебальцево сейчас немеренно каких то якутов или бурятов. И 15 бригада город Красноярск. Называют они себя пятнашка.
7. В Артемовском паспортном столе украинским беженцам дают пропуск за взятку в 100 грн либо 600 грн внеочередной.
8. Наше правительство подписало документ о помощи переселенцам из зоны АТО. Но оказывается, это не касается тех, кто переехал в украинские города Донецкой и Луганской областей. А именно таких - большинство. Люди чувствуют себя брошенными.
Денис Пятигорец