История формирования Руси – это история взаимосвязи двух ее центров – Новгорода и Киева. Летописи не сохранили дат возникновения этих городов, и даже имена их основателей не могут быть названы со стопроцентной уверенностью. Впрочем, общеизвестно, что Киев был заложен тремя братьями – Кием, Щеком и Хоривом, старший из которых и дал имя городу. Традиционно принято считать, что братья были князьями или на худой конец просто великими воинами, без труда подчинившими местное население. Но злые языки утверждают, что на самом деле Кий был всего лишь перевозчиком через Днепр, и название города следует возводить к фразе "На перевоз на Киев".
История возникновения другой древней столицы Руси – Ново Города гораздо туманнее. Были, говорят, некогда князя, Словен и Рус, ушедшие из Скифии искать "места благопотребны". После 40 лет скитаний вышли они к берегу большого красивого озера, которое назвали в честь сестры одного из князей Илмеры. На впадавшей в него реке построили братья город Словенск Великий ("а иже ныне – Нов град"). Впрочем, ни они оба, ни сын Словена знаменитый князь-оборотень Волхов мемуары написать не потрудились, а потому легенда эта остается не более, чем легендой.
Но так или иначе, а первая точная дата в истории Руси связана именно с Новгородом. Дата эта – 859 год, когда северный племенной союз (словене, меря, кривичи, и др.) восстал и изгнал варягов, собиравших с него дань. Тогда впервые на этих землях были произнесены слова "Оккупанты – вон!", а идея суверенитета впервые возникла в умах ингерманландцев.
Дальше – история общеизвестная, призвание варягов. Князья тогда были не в пример скромнее своих потомков: хотя они, как и положено князьям, собирали дань, но во внутренние дела населения не вмешивались, предоставив жителям право спокойно заниматься своими делами. Такое существование устраивало всех, и правители, не утружденные необходимостью постоянно плести интриги и раскрывать заговоры, стали расширять свои владения.
Из дальнейшей истории внимание следовало бы обратить на такой факт: после захвата варягами и новгородцами Киева, Олег, согласно летописи, сказал "Да будет он матерью городам русским". (Здесь уместно сделать небольшое отступление: не следует путать князя Олега со сказавшим эти же слова губернатором Лужковым. Князь Олег, конечно, предательски убил Аскольда и Дира, но это все равно не повод, чтобы так его обижать). Поскольку Киев и сейчас, и тогда принадлежал грамматически к мужскому роду, а обвинять Нестора-летописца в безграмотности мы не имеем никакого права, вывод может быть сделан только один: к этому времени у русских городов уже был отец. Какой – догадаться, я думаю, труда не составит.
С переносом политической активности на юг, Новгород перестал интересовать князей. Хотя он оставался крупным идеологическим и административным центром, его роль как столицы Руси стала снижаться. Но история не терпит дисгармонии, большой и сильный город невозможно было лишить политического влияния. Те же, кто так считал, жестоко поплатились за свою ошибку. Сначала Владимир Святой, а потом Ярослав Мудрый сумели захватить киевский стол именно с помощью Новгорода, в котором княжили, разбив дружины своих старших братьев, побрезговавших новгородским княжением, и их союзников.
Основная причина конфликтов между Новгородом и центром – дань. Уже в самом начале XI века Ярослав, сидевший в Новгороде, отказался платить ее своему отцу Владимиру в Киев. Из-за этого чуть не вспыхнула настоящая война, но Владимир, собираясь в поход на сына, неожиданно умер. Затем последовала междоусобица, верх в которой одержал Ярослав. Но победа ему бы не досталась, если бы не новгородцы, не раз морально и материально поддерживавшие своего князя.
Следующее столетие вплоть до 1136 года Новгород входил в состав централизованной Киевской Руси. Великий князь назначал туда, как и в любой другой административный центр, своих наместников, обычно младших братьев или детей. Впрочем, зависимость наших земель от центра уже тогда была во многом лишь видимостью. Например, новгородцы могли отказаться принять князя или выгнать не понравившегося им. В одном из писем в Киев они писали великому князю: "если у твоего сына две головы, посылай его к нам" (смысл в том, что одну голову ему собирались отрубить). Но в 1136 году в Новгороде произошло восстание, положившее конец даже такому, не слишком сильному подчинению центру.
В тот славный год новгородцы восстали и арестовали сидевшего у них Всеволода Мстиславича. Продержав князя с семьей несколько дней под арестом, они выгнали его из города, и с тех пор стали править сами. Верховным руководящим органом стало вече, на котором избирались посадник (глава администрации) и тысяцкий (возглавлявший ополчение). Даже архиепископ в Новгороде не назначался, а выбирался по жребию из трех кандидатур, предложенных горожанами.
Земли Новгородской республики делились на пять административных частей. К северо-западу от Новгорода, там, где сейчас стоит Петербург, включая земли Карелии, простиралась Водская пятина. Впрочем, помимо собственных земель новгородцы распространили свою власть и на множество соседних племен. Так что сферу их влияния попадали земли современной Финляндии, а в сфере интересов лежали земли от Белого моря до Черного.
Естественно, что при этом трудно было избежать вооруженных столкновений с соседями. В Финляндии и Карелии новгородцы воевали со шведами, на западе, в прибалтийских землях – с крестоносцами, на юге-востоке – с удельными князьями. Чем закончились крестовые походы – общеизвестно, натиску шведов новгородцы стойко сопротивлялись, пока не попали под власть московских царей, а тяжелая борьба на юго-востоке, в которой Новгород в конце концов проиграл, длилась не одно столетие. Живя на неплодородных северных землях под постоянной угрозой прекращение хлебного импорта из средней полосы, новгородцы научились лавировать между спорящими друг с другом соседними князьями, опираясь то на Суздаль, то на Тверь, то на Литву. После победы Александра Невского над крестоносцами жители города на Ильмене вынуждены были подчиниться великому князю и стоявшей за ним Орде. Но даже в это время, когда Новгород платил Сараю дань, в его внутренние дела не рисковали вмешиваться ни получившие ярлык князья, ни тем более татары.
Благодаря своему выгодному положению, а еще более – своей независимости, дававшей ему возможность самостоятельно решать вопросы, в которых разбирался лишь он сам, Новгород богател и благоденствовал. Наиболее красноречивые доказательства высокого уровня жизни его жителей – археологические раскопки: от поразившего исследователей бесчисленного множества берестяных грамот до редчайших находок – лаптей, доля которых среди найденной обуви новгородцев – 0,1% (остальные 99,9% - кожаные сапоги). На территории Новгорода существовали Готский, Немецкий и Шведский торговые дворы, с обитателями которых горожане не всегда дружили, но всегда выгодно торговали.
И вот в конце XV века относительно безбедной жизни нашей родины наступил конец. Московский князь Иван III в 1478 году сделал то, что безуспешно пытались многие его предшественники... Вечевой колокол был снят, мятежные бояре казнены, а Новгородская республика перестала существовать. Было ли это закономерностью исторического процесса или случайностью? Мы знаем немало примеров такого объединения – средневековая Франция, Германия XIX века. Но при этом необходимо помнить, что тогда речь шла об объединении более слабых вокруг более сильного при условии взаимной заинтересованности в этом процессе. В случае же с Новгородом, хотя Москва и была сильнее в военном аспекте, экономически сравниться с ним она не могла. При этом не надо забывать, что в Европе при объединении политический режим не менялся – жители Бургундии меняли только своего владыку – с герцога на короля, тогда как новгородцы взамен демократии (пусть даже не совсем "стопроцентной") получили деспотию. В данном случае уместнее было бы сравнивать эти события с Войной за независимость в Америке, с той лишь оговоркой, что американцы победили, а мы нет.
Но сразу Новгород не умер. Он продолжал жить еще некоторое время, торговал, принимал заморских гостей, сам отправлял свои товары. Но процессы эти шли уже по инерции. На реквизированных боярских землях сидели московские дворяне, принесшие сюда нравы своего дикого царства. Неизвестно, сколько длился бы процесс медленного умирания великой средневековой республики, если бы не Иван Грозный, совершивший в 1569-1570 "Новгородский поход". Опричное войско "веселилось" в древней русской столице 40 дней, после чего ни о каком подъеме города не могло идти и речи – в нем просто физически не осталось столько людей, чтобы хоть как-то воскресить его былую славу.
