You must be registered for see links
You must be registered for see links
·
You must be registered for see images
You must be registered for see links
Ливень бьёт тугими, но тёплыми струями в окна четвёртого этажа Администрации Президента на Банковой. Вокруг огромного унылого здания стоит в пробках Киев, вокруг Киева готовится к “місцевим” красивая и замечательная страна. Где-то на Оболони вешают очередной предвыборный билл-борд Миколи Тищенка, где-то на Донбассе абизяны хоронят семерых сепаров.
В приёмной кабинета президента сидит Верочка и смотрит на звонящий телефон. Мерзкая трель разбивает воздух, пропитанный запахами кофе, тонера, моющего средства и про#банных возможностей, заставляя морщиться даже привычную ко всему бабу Любу. Баба Люба бросает тряпку в цинковое ведро, прислоняет швабру к принтеру и устало падает на жалобно скрипнувший стул.
Баба Люба (вытирает лицо выцветшей зелёной футболкой): Чуєш, доця, так ти шо, будєш трубку брать, чі нє?
Верочка (продолжая смотреть на телефон): Та не хотелось бы. До конца рабочего дня четыре минуты осталось.
Баба Люба (заинтересованно): Чєго?
Верочка (устало): Да это опять Саакашвили звонит. Вот странный человек. Столько есть сервисов удобных - вотсап, телеграм, ну вайбер наконец.... нет, ему обязательно голосом надо какую-то чушь произнести.
Баба Люба: Може він писать не вміє?
Верочка (хмыкает): Ага, ЗНО не осилил... Нет, ему просто нравится звук его собственного голоса. Три минуты.
Распахивается дверь в президентский кабинет, и выглядывает Владимир Зеленский. Кривится от громкого звонка, зачем-то смотрит смотрит на молчащий принтер.
Владимир: Верочка! Ой, здрасте, баба Люба.
Баба Люба: Кому баба Люба, а кому й Любов Валентинівна! Здрааастє, Володимир Олександрович! Як ваше здоров’я?
Владимир: Вашими молитвами...
Верочка (про себя): Мамоооо, комууууж ми молилисяаааа... Эх, Святик, Святик, я прям уже даже скучаю.
Раздаётся удар грома, дождь с удвоенной силой барабанит в стекло. Владимир вздрагивает и оглядывается. Телефон продолжает звонить.
Владимир (нервно): Кто звонит это так... настойчиво?
Верочка: Это Пётр Алексеевич телефон обрывает.
Владимир (облизывает губы): А эээ... чего хочет?
Верочка (пожимает плечами): Не знаю. Вытереть вас и вашу семью о его ботоферму.
Владимир: Не понял.
Верочка: Я тоже.
Из президентского кабинета раздаётся радостный вопль “Решил, решил!!! Иеееессс! Вот тебе, вот, Илон Маск!”
Баба Люба (заинтересованно): Ого... Це хто орьот як потєрпєвший?
Верочка: Две минуты... Это премьер-министр ЗНО решает.
Владимир (задумчиво): А то я думаю, чего это он уже часов шесть в углу бумажками шелестит и постоянно гуглит... Это вы ему ЗНО подсунули?
Верочка (довольно): Ага. Сказала, что это такой экзамен специальный, на профессора Гарварда. Очень Денису Анатольевичу хочется профессором стать.
Баба Люба (задумчиво): Був в нас вже одін проффесор. Плохо кончив.
Верочка: Владимир Александрович, тут младший лейтенант Иван доповидную сбросил.
Владимир (заинтересованно): И шо там?
Верочка: Короче, тут такое дело... Помните стул, на котором вы на прессухе сидели? Ну тот, который ещё феном подогревали.
Владимир: Эээээ... ну помню, да. И шо?
Верочка: Одна минута. Щас, найду... Ох, скока лишнего текста... Аааа, вот (читает) “Інформація, що стільця було зроблено з деревини, вивезеної з зони Чорнобильської катастрофи - не підтвердилася”. Всё в порядке, свинец можно снимать.
Баба Люба: Ох ти ж мля! Такого даже прі проффєсорє не було!
Владимир: Фуууух! Слава Богу! А о знаете... тяжеловато ходить, как бы.
Верочка: Понимаю.
Из кабинета раздаётся тоскливый вой, в котором с трудом можно различить “ Ууууу сукиии хто такое придумааааал! Падлыыыы гарвардскиееее!!!” Владимир снова вздрагивает.
Верочка: Мда. Не тянет премьер, не тянет. А хотите кофе, Владимир Александрович? (наливает чашку) Вот тут пацанский подго... подарок Вам передали. Девять тонн кофе.
Владимир: О. Подарки я люблю! (отхлёбывает) Ой какой вкусный! От кого такой царский подарок?
Верочка: От Богдана.
Владимир (поперхнувшись): КАКОГО ХЕРА! КТО РАЗРЕШИЛ?
Баба Люба: Тю, а шо? А єслі нє надо - то давайтє мнє, я у сєбя в каптьоркє положу! Вам всьо равно, а мнє нє помєшает!
Владимир (грозает чашкой об стол): Уберите срочно! Пусть даже... пусть даже к бабе Любе в каптёрку!
Баба Люба (тихо зверея): Це хто тут кохвє на помитий пол разліває?
Владимир резко разворачивается и уходит в кабинет, громко хлопнув дверью. Из за деревянных створок глухо слышно: “Вообще уже охренел... Девять тонн! Лчше бы он кока... Ааааа бля, всё настроение испортил! И... А ты чего тут весь день сидишь? Иди учиться! Ещё раз! Заново! Развели тут херню, понимаешь, а я опять виноват!” Голос затихает в глубине кабинета, Верочка встаёт, берёт сумку и захлопывает крышку ноутбука.
Баба Люба: Доця, двєрі нє закривай, я кохвє подотру і вже теж піду. І ета...
Верочка: Дождь закончился... Да?
Баба Люба: Красіва ти дєвка, Вєра. І умна, нє то шо оні.... Нахрєна оно тєбє надо - отут сідеть і всьо ето кожен день слухать? Тут же товой... головою поїхати можна. Ніяка нормальна людина нє видєржить.
Верочка (вздыхает): Можно, баба Люба, можно. И иногда мне кажется, что я, да и вся страна, уже давно сошли с ума, и всё это, всё, что происходит этот год - это какой-то лютый и бессмысленный сюр, комедия абсурда, бред умирающего наркомана, присыпанный подлостью, завистью, хитростью и мальчишескими идиотскими комплексами. Кокаиновые сны, только без снов, зато с реальными приговорами, сроками и смертями.
Баба Люба: Ииии?
Верочка: Ииии... и есть такое слово: “бээрка”.
Баба Люба: Це що?
Верочка (от дверей): Бойове розпорядження.
Баба Люба: Еееее... і шо це значить?
Верочка: Это, баба Люба, значит - надо. Очень надо кому-то быть и здесь.
***
