В Осыково первые пять бойцов 93-й бригады попали в плен - все раненные. Вместе с четырьмя пленными из батальона Кривбасс им было приказано раздеться догола и где бегом, а где пешком - их погнали на восток. Причем солдаты подвергались постоянному психологическому давлению - пару раз россияне имитировали расстрел.
Военнослужащие не сломались - вели себя достойно. На ночь раздетых пленников посадили в яму, а утром 30-го августа присоединили к группе других раненых и пленных украинских бойцов. Впоследствии их всех передали представителю Красного Креста.
Наиболее трагически сложилась судьба солдат 93-й, которые ехали в грузовике ГАЗ-66. Машина не доехала до Новокатериновки несколько сотен метров. Машину подбили, грузовик перевернулся - практически сразу погибли семь военнослужащих. После аварии осталось, по разным данным, 10 или 11 бойцов - раненых или контуженных, которые решили сдаться - стали махать белой тряпкой. В ответ "зеленый человечек" с погонами старшего лейтенанта вооруженных сил Российской Федерации громко приказал, чтобы бойцы поднимались и выходили на открытое место.
You must be registered for see images
Место последнего боя бойцов бригады на въезде в селе Новоекатериновка
Как только они поднялись - по ним открыли огонь из автоматов: двое погибли на месте, остальные получили новые ранения. Оставшиеся оказались под прицелами автоматов. Российский офицер приказал им раздеться догола. Такого издевательства ему показалось мало - солдаты должны были делать это "на скорость". Двое молодых солдат не успели - он лично их застрелил.
Пожилой сержант ВСУ попрекнул россияниа за этот поступок - и получил в ответ пули в спину и голову. Таким же образом были убиты два бойца. Позже на месте казни представители Красного Креста забрали шесть трупов украинских солдат: пять раздетых тел лежало около дерева и еще один – неподалеку. Из всей машины выжили только четверо солдат. Один из них, Дмитрий Криволап, позже дал подробное
You must be registered for see links
о том, что произошло.
Далее - прямая речь Криволапа:
"Наша машина была пятой или шестой в колонне. В ней находились 15 военных. Оставалось еще несколько сотен метров до того, чтобы выйти из-под обстрела, когда из миномета попали в двигатель нашей автомашины. Она перевернулась. Практически все мы уже были ранены.
“
Россияне прицельно добивали тех, кто не мог двигаться или вылезти из-под машины. Нас осталось семеро, практически закончились патроны, всем было по 20-22 года. Ване Клевчуку не было и 19. Русский с автоматом приказал ползти к нему. Потом заставил раздеться догола. Ваня этом россиянину не понравился. Возможно, потому, что был самым молодым или из-за ранения - не мог быстро раздеться. Русский начал стрелять по Ивану из пистолета, но не мог попасть. Подошел сзади и вплотную выстрелил в спину, добил контрольным.
Нас абсолютно голыми повели к позициям русских. По дороге один парень попросил конвоира позвонить маме. Конвоир его пристрелил. Сержант, который был среди нас самым старшим, начал громко возмущаться, кричал россиянину, чтобы не унижал и не трогал нас, молодых, а лучше пусть застрелит его. Конвоир убил и его.
В живых остались четверо. Нас оставили на камнях на пригорке. Одежду вернули часа через три. Майор российской армии сказал, что нас не убьют. Говорил, что бессмысленно воевать с российской армией, превосходящей украинскую числом и оружием. А еще сказал, что ничего не знал о так называемом зеленом коридоре. Фактически из всей южной колонны удалось вырваться из окружения только легковой машине с журналистами и бронированному микроавтобусу Донбасса".
Трофейный танк Т-72Б3 полковника Сидоренко дошел почти до края Новокатериновки, где попал под сосредоточенный огонь противника. Экипаж танка кроме него - младший сержант Сергей Исаев, солдат-наводчик Игорь Иванченко, механик-водитель, солдат Евгений Мартынюк. Командир экипажа
You must be registered for see links
:
"Последние российские заслоны были расположены у нас на флангах на двух высотках - нам пришлось прорываться между ними. Я довернул башню на одну из высот - со второй нас расстреливали в борт. Там был окопан танк, и я не мог поразить его, у него была в прицеле только башня.
В результате попаданий все мы получили множественные ранения вторичными осколками танковой брони, были полностью разбиты все приборы наблюдения, прицел. Мы почти прорвались, но тут прямое попадание танкового снаряда вывело машину из строя. Танк заглох и Мартынюка резко бросило на прибор наблюдения, он очень сильно разбил голову. Под прикрытием огня пулемета я вытащил Евгения из танка. Перевязались. Повезло - остались целы глаза, хотя на лицах были многочисленные осколочные ранения.
Мы не могли отремонтировать машину своими силами, пришлось ее бросить. У нас был автомат у Сергея, а мой автомат мог стрелять только одиночными и не очень надежно - он был рядом со мной в танке, и оказался искорежен осколками. Нас спасло поле подсолнухов и ложбина, по которой мы прошли мимо всех дозоров и засад и вышли к своим войскам".
Дальнейшая судьба танка напоминает клоунаду. Сначала 14 сентября по своему невежеству российские пропагандисты канала Россия 1 запустили в эфир сюжет об этом танке с оборудованием "не российского и не украинского производства". Дальнейшая судьба машины доподлинно неизвестна, по некоторым данным он продолжает воевать в составе гибридных войск РФ, по другим - его благополучно забрали "на родину".
В Новоекатериновке расстреляли и последние БМП бригады - в одной из них погиб полковник Грачев - его тело нашли изуродованным осколками противотанковых ракет. Печальной визиткой для всех жителей Старобешевского района стало тело механика-водителя одной из подбитых при въезде в село БМП, которое взрывом закинуло на высоковольтные провода. Оно провисело около трех недель, пока оккупанты не сняли его.
По состоянию на 1 марта 2016 года, потери 93-й бригады во время выхода из-под Иловайска составили 63 человека погибшими и 72 раненными, еще около 50 человек (по разным источникам - данные разнятся) числятся пропавшими без вести. Практически все солдаты и офицеры бригады, погибшие в ходе иловайских событий, были убиты и расстреляны российскими военными, многие при попытке сдаться в плен.
