Перспектива независимого Курдистана
— Говоря о национализме, — сирийские курды, которые фактически «держат» границу с Турцией; турецкие курды, составляющие чуть ли не треть этой страны и активно борющиеся за свою независимость или большую самостоятельность от Анкары; иранские, иракские курды, — насколько они могут, воспользовавшись этой ситуацией, или, вернее, насколько им позволят великие державы, сама Турция, создать своё национальное курдское государство?
— Курды — народ специфический. У них было несколько возможностей создать своё государство, они даже пытались это делать, но всё равно у них это не получилось. В курдской общине, сколько она не живёт, есть противоборство между двумя основными точками зрения.
Часть курдского населения встроена в жизнь тех государств, на территории которых они находятся. Их устраивает эта ситуация, то есть они видят себя гражданами этого государства, независимость курдского государства им не нужна, им нужна какая-то степень автономности. Другая часть курдов — более низкого происхождения, социального статуса, которым, в общем-то, терять-то нечего. Они видят в построении курдского независимого государства шанс для себя.
Это происходит на протяжение не просто сотен, а тысяч лет, поэтому ни одна из точек зрения до сих пор не победила; поэтому курдов считать какой-то единой силой нельзя в принципе. У Стругацких в «Обитаемом острове» был аналог Курдистана, республика Хонти, которая воевала со страной неизвестных отцов. В стране Хонти была хонтийская лига и хонтийская уния, которые с большим удовольствием воевали... между собой. У курдов, как ни парадоксально, есть и лига, и уния. Люди, живущие в Киркуке (Ирак), и люди, живущие...
— В Кобани, например (Сирия)...
— Да, это разные курды.
— Говорить о независимом Курдистане пока рано?
— Не то что рано, а бессмысленно. Даже если у американцев и получится осуществить свой проект создания Курдистана, это будет сложно. Для этого нужно разорвать Сирию, Ирак, Турцию... Иран, скорее всего, разорвать не удастся. Созданный на этих территориях Курдистан будет абсолютно нежизнеспособным. Потому что это внутреннее противоречие в самой курдской общине никуда не девается, оно разорвёт Курдистан и похоронит его точно так же, как похоронил американский проект Ирак.
Долгое ожидание мира
— Как мы знаем, Ближний Восток был разделён великими державами: Британии достались Иордания и Палестина, где потом был создан Израиль, Франция получила Ливан и Сирию. То есть границы нарезаны абсолютно искусственно, в этом причина очень многих конфликтов, войн, ужаса. Ближний Восток и сегодня продолжает фактически «нарезаться» извне, во многом произвольно. Те же американцы плохо разбираются в этой специфике. Есть ли вообще у Ближнего Востока шанс на мир? Мы не говорим даже об Израиле, против которого очень долго воевали и боролись почти все арабские страны. Россия здесь ведёт свою игру, поддерживая законное правительство Сирии. Придёт ли регион к миру? Что нужно, чтобы эта многострадальная земля, так близкая нам и из-за христианских святынь, и из-за Сирийской Арабской Республики, всё-таки пришла однажды к миру?
— На мой взгляд, это невозможно, потому что сейчас не выполнено условие главное для строительства чего-то нового. Сегодня Ближний Восток, конечно, раскурочен очень сильно, но он не раскурочен до такого состояния, когда регион уже окончательно рассыпался, и в нём уже можно собирать что-то новое.
Парадокс: чтобы построить какой-то новый социальный субъект, предыдущий нужно просто сравнять с землёй, и уже на этих обломках внести туда зародыш будущего государства, будущего устройства, и вокруг этого зародыша сформировать из хаотизированной среды будущую модель.
Идея американцев с их управляемым хаосом исходит из вполне чётких социологических моделей, которые предполагают строительство чего-то нового через разрушение старого. Все теории цветных революций говорят примерно об этом. Но проблема в том, что для строительства чего-то нового Ближний Восток ещё не разрушен, а для восстановления прежнего он очень сильно разрушен.
Регион находится в промежуточном положении. Думаю, он ещё будет продолжать разрушаться, и на очереди, скорее всего, будет и Саудовская Аравия. У Египта также очень нехорошее будущее: хотя генералы и вернули свою власть, отстранив «Братьев-мусульман», но причины того системного кризиса, который существовал и продолжает существовать в Египте, они не устранили. На какое-то время социальная температура сброшена, но противоречия остаются, и они всё равно дадут о себе знать. Относительно стабильным государством, уже Среднего Востока, остаётся Иран. Разрушить изнутри сейчас его уже невозможно. Конечно, если Тегеран упустит момент противоречия между стремлением новых поколений к какой-то другой жизни, а не к этой жёсткой исламской традиции — у них будут и внутренние проблемы. Ближний Восток находится в очень тяжёлом состоянии, он будет продолжать разрушаться. Сегодня у него нет причин, чтобы остановиться и хотя бы передохнуть. К сожалению, всё ещё будет ухудшаться, и когда это остановится, пока непонятно.
Сохранить Россию
— Очень тяжело было за этим наблюдать и в Сирии, и смотря новости. Мы живём, видимо, в историческое время, и для России, как мне кажется, очень важно не только победить терроризм в Сирии, в Ираке или где бы то ни было ещё... Важно прежде всего сохранить экономику, укрепить её. Без этого вести заграничные операции опасно.
— Нам самим для начала нужно сформулировать ту идею, которая приемлема для нас. Пока мы её сформулировать не можем; пока мы повторяем, к сожалению, путь Украины. На Ближнем Востоке власти тоже не смогли сформулировать ту идею, вокруг которой сформировался бы некий консенсус.
— Даст Бог, она будет решена.
