Loner
Well-Known Member
Герои АТО: «14 часов пробирались к своим. Как только увидели украинские флаги, упали без сил»
Вспоминает события августа 2014 года заместитель главного штурмана бригады тактической авиации майор Александр К., который вместе с командиром катапультировался из подбитого самолета.
«Когда сил идти уже почти не было, думал о жене, сыне и дочери, и сразу появлялось второе дыхание»
Эта история мало кому известна. В сети приводятся лишь сухие факты и никаких комментариев от непосредственных участников этого события. 20 августа 2014-го на высоте пять тысяч метров украинский бомбардировщик был сбит над захваченной боевиками территорией. Это была единственная потеря такой боевой машины за все время проведения АТО. Летчик со штурманом катапультировались и под обстрелами, с травмами, в течение 14 часов пробирались к своим. К сожалению, из-за тяжелой травмы позвоночника летчик не смог продолжать службу. А вот штурман - до сих пор в строю! Накануне Дня штурманской службы удалось уговорить его вспомнить те события.
- А вот и наш Саша. Даже в отпуске пришел на службу. Никак не может без авиации, - шутя представляет героя командир.
Майор Александр К., кавалер ордена «За мужество», заместитель главного штурмана бригады тактической авиации, коренной луганчанин, действительно не представляет своей жизни без авиации. Уже даже было уволился на пенсию, но перед войной вернулся в армию. Он - позитивный и разговорчивый человек, но о событиях более чем трехлетней давности рассказывает неохотно и осторожно ...
20 августа 2014-го. Экипаж бомбардировщика готовился к непростому боевому вылету. Летчик со штурманом детально изучали местность. Хотя Александру было несколько проще: он из тех краев. Офицеры привычно подошли к машине, погладили ее по фюзеляжу, попросили не «шутить» в полете. Для Александра это был уже 23-й боевой вылет, каждый из которых - в тыл врага, следовательно, практически всегда наш бомбардировщик атаковали вражеские ЗРК. Мужчина признается, что страха или какого-то предчувствия не было. Скорее обостренное чувство ответственности. Задача же действительно была крайне важной - нанести удар в районе аэропорта «Луганск» для поддержки украинских десантников. Самолет набрал значительную высоту, ведь после первых обстрелов из ПЗРК все бомбардировщики шли на высоте выше пяти километров от земли, и полетел к цели. Казалось, все идет по плану. К тому же и видимость была отличная.
Бомбардировщик успел четко и точно отработать. Штурман говорит: все было слишком спокойно. И вдруг - удар! Это стало полной неожиданностью. Ракету экипаж заметить не успел. Более того, даже специальное оборудование не зафиксировало ни пусков, ни излучений. Многотонная машина мгновенно вспыхнула. Двигатели остановились, все горело. Самолет начал стремительно падать. В этот момент экипаж решил катапультироваться - других вариантов просто не было. Все, кто тогда видел катастрофу с земли, говорили, что это был огненный шар, от которого быстро отделились две точечки. По предположениям украинских военнослужащих, ракету выпустили из зенитного ракетно-пушечного комплекса «Панцирь-С1».
- Нас спасла только скорость реакции. Если бы еще хоть несколько секунд колебались, прыгать или нет, результат был бы совсем другой. В том же районе действовал еще один наш бомбардировщик, он тоже успешно отработал, а уже при отходе от цели по нему также осуществили пуск. Правда, тому экипажу повезло чуть больше - они успели выйти из зоны поражения. Их штурман заметил разрыв на расстоянии 500-800 метров за самолетом.
Приземлившись, Александр почувствовал сильную боль от удара. «Черт! Пожалуй, ребро сломал! »- проворчал штурман, но смог подняться. Летчик тоже чувствовал себя не лучшим образом. Штурман нашел обезболивающие, предложил коллеге, но тот отказался. Это позже офицеры узнают, что у летчика два перелома позвоночника. Каким образом он смог в течение четырнадцати часов пробираться к своим, - загадка.
- Конечно, летчику было трудно идти. Но мы держались вместе, поддерживали друг друга. Ситуация осложнялась тем, что пробираться пришлось под постоянными обстрелами. Повезло, что тогда была очень темная ночь, и нам удавалось передвигаться незамеченными. Куда именно идти, мы знали. Я ж местный! Неплохо в тех краях ориентируюсь. К тому же мы предварительно детально изучили район, знали, где базируются наши войска, а где противник.
Сбили экипаж около 17 часов, а выйти к украинским позициям летчику со штурманом удалось лишь в семь утра. Александр говорит, что как только увидели украинские флаги, сразу упали без сил.
- Конечно, никакой связи с родными и коллегами в течение наших блужданий не было. Они очень за нас волновались, ведь могло случиться что угодно. Могу сказать, что именно семья меня и спасла. Когда сил уже почти не было, думал о жене, сыне и дочери, и сразу появлялось второе дыхание.
Александр уверяет, что после трагического случая страха перед полетами не ощущает. Боится только нанести удар по своим или жертв среди местного населения. Остальное - просто работа, хотя и сложная и опасная.
- Каждый боевой вылет по-своему уникален и непрост. Очень сложно работать на Востоке из-за географических особенностей местности. Все села там похожи друг на друга. В силу специфики нашей работы нам было трудно к чему-то привязаться. Но ничего, справились и приобрели просто колоссальный опыт. Практически во время каждого вылета были ракетные пуски по нашей машине. Случалось, коллеги, шли как прикрытие, передавали: «По вам идет ракета», а мы двигались дальше. Как говорится, бомбардировщик с боевого курса не сворачивает.
Анастасия Олехнович, «Народна армія»
Вспоминает события августа 2014 года заместитель главного штурмана бригады тактической авиации майор Александр К., который вместе с командиром катапультировался из подбитого самолета.
«Когда сил идти уже почти не было, думал о жене, сыне и дочери, и сразу появлялось второе дыхание»
Эта история мало кому известна. В сети приводятся лишь сухие факты и никаких комментариев от непосредственных участников этого события. 20 августа 2014-го на высоте пять тысяч метров украинский бомбардировщик был сбит над захваченной боевиками территорией. Это была единственная потеря такой боевой машины за все время проведения АТО. Летчик со штурманом катапультировались и под обстрелами, с травмами, в течение 14 часов пробирались к своим. К сожалению, из-за тяжелой травмы позвоночника летчик не смог продолжать службу. А вот штурман - до сих пор в строю! Накануне Дня штурманской службы удалось уговорить его вспомнить те события.
- А вот и наш Саша. Даже в отпуске пришел на службу. Никак не может без авиации, - шутя представляет героя командир.
Майор Александр К., кавалер ордена «За мужество», заместитель главного штурмана бригады тактической авиации, коренной луганчанин, действительно не представляет своей жизни без авиации. Уже даже было уволился на пенсию, но перед войной вернулся в армию. Он - позитивный и разговорчивый человек, но о событиях более чем трехлетней давности рассказывает неохотно и осторожно ...
20 августа 2014-го. Экипаж бомбардировщика готовился к непростому боевому вылету. Летчик со штурманом детально изучали местность. Хотя Александру было несколько проще: он из тех краев. Офицеры привычно подошли к машине, погладили ее по фюзеляжу, попросили не «шутить» в полете. Для Александра это был уже 23-й боевой вылет, каждый из которых - в тыл врага, следовательно, практически всегда наш бомбардировщик атаковали вражеские ЗРК. Мужчина признается, что страха или какого-то предчувствия не было. Скорее обостренное чувство ответственности. Задача же действительно была крайне важной - нанести удар в районе аэропорта «Луганск» для поддержки украинских десантников. Самолет набрал значительную высоту, ведь после первых обстрелов из ПЗРК все бомбардировщики шли на высоте выше пяти километров от земли, и полетел к цели. Казалось, все идет по плану. К тому же и видимость была отличная.
Бомбардировщик успел четко и точно отработать. Штурман говорит: все было слишком спокойно. И вдруг - удар! Это стало полной неожиданностью. Ракету экипаж заметить не успел. Более того, даже специальное оборудование не зафиксировало ни пусков, ни излучений. Многотонная машина мгновенно вспыхнула. Двигатели остановились, все горело. Самолет начал стремительно падать. В этот момент экипаж решил катапультироваться - других вариантов просто не было. Все, кто тогда видел катастрофу с земли, говорили, что это был огненный шар, от которого быстро отделились две точечки. По предположениям украинских военнослужащих, ракету выпустили из зенитного ракетно-пушечного комплекса «Панцирь-С1».
- Нас спасла только скорость реакции. Если бы еще хоть несколько секунд колебались, прыгать или нет, результат был бы совсем другой. В том же районе действовал еще один наш бомбардировщик, он тоже успешно отработал, а уже при отходе от цели по нему также осуществили пуск. Правда, тому экипажу повезло чуть больше - они успели выйти из зоны поражения. Их штурман заметил разрыв на расстоянии 500-800 метров за самолетом.
Приземлившись, Александр почувствовал сильную боль от удара. «Черт! Пожалуй, ребро сломал! »- проворчал штурман, но смог подняться. Летчик тоже чувствовал себя не лучшим образом. Штурман нашел обезболивающие, предложил коллеге, но тот отказался. Это позже офицеры узнают, что у летчика два перелома позвоночника. Каким образом он смог в течение четырнадцати часов пробираться к своим, - загадка.
- Конечно, летчику было трудно идти. Но мы держались вместе, поддерживали друг друга. Ситуация осложнялась тем, что пробираться пришлось под постоянными обстрелами. Повезло, что тогда была очень темная ночь, и нам удавалось передвигаться незамеченными. Куда именно идти, мы знали. Я ж местный! Неплохо в тех краях ориентируюсь. К тому же мы предварительно детально изучили район, знали, где базируются наши войска, а где противник.
Сбили экипаж около 17 часов, а выйти к украинским позициям летчику со штурманом удалось лишь в семь утра. Александр говорит, что как только увидели украинские флаги, сразу упали без сил.
- Конечно, никакой связи с родными и коллегами в течение наших блужданий не было. Они очень за нас волновались, ведь могло случиться что угодно. Могу сказать, что именно семья меня и спасла. Когда сил уже почти не было, думал о жене, сыне и дочери, и сразу появлялось второе дыхание.
Александр уверяет, что после трагического случая страха перед полетами не ощущает. Боится только нанести удар по своим или жертв среди местного населения. Остальное - просто работа, хотя и сложная и опасная.
- Каждый боевой вылет по-своему уникален и непрост. Очень сложно работать на Востоке из-за географических особенностей местности. Все села там похожи друг на друга. В силу специфики нашей работы нам было трудно к чему-то привязаться. Но ничего, справились и приобрели просто колоссальный опыт. Практически во время каждого вылета были ракетные пуски по нашей машине. Случалось, коллеги, шли как прикрытие, передавали: «По вам идет ракета», а мы двигались дальше. Как говорится, бомбардировщик с боевого курса не сворачивает.
Анастасия Олехнович, «Народна армія»
You must be registered for see links