У_м_к_а
чорнявая
Безмолвно колышутся дикие клены,
Склоняется ива, теряя росу,
Береза встряхнет листов миллионы
И заплетёт их в тугую косу.
Никто не видел там тень под горою,
Не слышали вой одинокий в луну,
Но знали, что ходит печально порою,
Волк, заплативший за чью-то вину.
Не знали, что сердца его уже нету
Давно умерла душа и мечта,
Лишились глаза горделивого света
И на губах застыло «Она».
И когда он не в силах был больше идти,
Волк прилег глаза, закрывая,
Не мог он больше крест свой нести
И улыбнулся закат, провожая.
Не слышал никто, как плакала ива,
Беззвучно он сделал последний свой вдох,
И застыла в глазах лучистая грива,
Никто не увидел один только Бог.
Склоняется ива, теряя росу,
Береза встряхнет листов миллионы
И заплетёт их в тугую косу.
Никто не видел там тень под горою,
Не слышали вой одинокий в луну,
Но знали, что ходит печально порою,
Волк, заплативший за чью-то вину.
Не знали, что сердца его уже нету
Давно умерла душа и мечта,
Лишились глаза горделивого света
И на губах застыло «Она».
И когда он не в силах был больше идти,
Волк прилег глаза, закрывая,
Не мог он больше крест свой нести
И улыбнулся закат, провожая.
Не слышал никто, как плакала ива,
Беззвучно он сделал последний свой вдох,
И застыла в глазах лучистая грива,
Никто не увидел один только Бог.